Жизнь на селе → В Ставропольском крае разбираются с последствиями массового пчелиного подмора
Накануне майских праздников в Шпаковском районе Ставропольского края случилась трагедия: у жителей нескольких населённых пунктов стали «сыпаться» пчёлы. Насекомые падали возле ульев, бились в конвульсиях и умирали. За несколько часов пасеки лишились и лётной, и ульевой пчелы. Объяснение этому шокированные пчеловоды нашли только одно – сработал инсектицид, которым накануне местное хозяйство обрабатывало рапс.
Самоизолированы и убиты
Сергей Иванов (назовём его так) с нетерпением ждал, когда погода в крае улучшится. Ещё неделя-другая – и вся его пасека с сорока пчелосемьями отправилась бы в соседний район, на сбор акациевого мёда «в дружественное хозяйство». Там Иванова ждут каждый год. Но в этот раз не дождутся.
Утром 26 апреля Сергей вышел проведать насекомых и просто потерял дар речи: на земле перед каждым ульем копошились умирающие пчёлы.
Такую же картину в это время наблюдали соседи. Неизвестная эпидемия не пощадила никого: ни тех, кто занимался пчеловодством профессионально, ни тех, кто держал два-три улика «для себя».
– Люди – на изоляции, пасеки находятся дома, – комментировал, снимая видео на своём подворье, один из жителей Михайловска. – Пасека просто уничтожена. Труд девяти месяцев – коту под хвост!
Автор видео заявлял, что причиной гибели пчёл стали инсектицидные обработки, которые накануне провело СХП «Родина» на посевах рапса. Владельцы пасек не знали о том, что будут проводится работы, и не приняли мер, которые бы могли уберечь насекомых.
Пчелиный подмор затронул несколько населённых пунктов, в том числе город Михайловск (административный центр Шпаковского района), сёла Пелагиада, Дубовка, Петропавловское, хутор Подгорный. Разгневанные жители отправились в администрацию – разбираться.
– Человек сто приехало. Люди ругались… На собрании присутствовали представители отдела сельского хозяйства, прокуратуры, ветврач. Был и глава СХП «Родина», Роман Рыбников. Он подтвердил, что посевы обрабатывались, и даже препараты называл – «Борей» и ещё какой-то, – рассказал один из участников встречи.
Погрешность измерений
Местные чиновники, чтобы успокоить людей, создали в каждом муниципалитете комиссию. Экспертная группа обошла дворы и взяла пробы подмора на анализ.
В управлении сельского хозяйства Шпаковского района «Крестьянину» ответили, что точное количество погибших пчелосемей назвать не могут. Обратилось с заявлениями 63 человека, но сколько у каждого ульев, никто не подсчитывал.
– Пенсионеры, у которых по три-четыре пчелосемьи, конечно, никаких бумаг писать не стали, – говорит владелец пасеки. – Потому что анализ пчелиного подмора делали не бесплатно: мы за анализы отдали по 1800-1900 рублей.
Среди тех, кто не отправлял насекомых в лабораторию, был и экс-глава ставропольского общества пчеловодов Виктор Полуханов. Виктор Николаевич усомнился, что получится доказать факт отравления.
– Я не сомневаюсь, что пчёлы погибли от инсектицида, но установить это лаборатории зачастую не в состоянии, – сказал Полуханов. – Пчелиный подмор, мёд, пергу надо очень быстро везти на анализ, пока пестицид не разложился. Если же процедура затянется, никаких ядов специалисты не обнаружат.
Предположения Виктора Николаевича оправдались. На прошлой неделе Ставропольская межобластная ветлаборатория предоставила результаты исследований. «Повезло» не всем: части пчеловодов в подморе нашли следы «Борея», а у ничего – ничего.
– Они мне написали, что пчёлы – стерильны! Чего же они тогда осыпались? С испугу, что ли? – возмущаются пчеловоды.
Владельцы пасек перечисляют недоработки, которые допустила, по их мнению, комиссия: не взяли на анализ мёд и пергу, пчелиного подмора отобрали всего по чайной ложке с пасеки – тогда как «Ветеринарные правила содержания медоносных пчёл» требуют исследовать не менее 400-500 трупов пчёл от 10% пчелосемей на пасеке (приказ Минсельхоза РФ от 19 мая 2016 года № 194). А главное, никто не видел, чтобы комиссия брала зелёную массу рапса – со следами предполагаемого пестицида, который использовала «Родина».
Не компенсация, а матпомощь
С пестицидом тоже всё оказалось не просто. Анализ подмора указывает на инсектицид «Борей», однако глава «Родины» Роман Рыбников заявил «Крестьянину», что его хозяйство в этом году использовало другой препарат – «Ария». Действующие вещества у пестицидов разные.
– Об обработках я предупреждал. Есть объявление в районной газете, и в телефонном режиме звонили тем, кого знаем, – сказал Роман Александрович. – Но пчеловоды тоже со своей стороны должны заботиться о сохранности своего имущества. Половина пасек не зарегистрирована в похозяйственных книгах – никто даже не знал, что у них есть улья.
Рыбников говорит, что голословно обвинять его хозяйство в гибели пчёл нельзя: мало ли, кто ещё поблизости сеял рапс?
– Обвинить на словах каждый может, – говорит глава хозяйства. – Никто не принёс мне подтверждения, что пчёлы погибли из-за обработок СХП «Родина». Я не скрываюсь, никуда не убегаю. Нужны образцы препарата из канистры – берите. Нужна зелёная масса – пожалуйста. Я не пчеловод, тонкостей этих процедур не знаю. Я не против компенсировать убытки, хотите – в досудебном, хотите – в судебном порядке. Есть гражданско-правовые отношения…
Роман Александрович добавил, что очень сочувствует пчеловодам и готов их поддержать.
– С местными людьми я решил вопрос: материальную помощь группе лиц окажу, потому что я понимаю, какую важность имеют для них пчёлы. Вопросов нет. Восемь человек сегодня ко мне приходили, мы договорились, – сказал Рыбников. – А на будущее… Нужно взаимоотношения налаживать. Но люди тоже должны пчёл оберегать. Видите, что рапс посеян – зайдите в администрацию хозяйства, оставьте телефон, попросите предупредить, когда начнутся обработки. В следующий раз буду объезжать всех с похозяйственной книгой и под роспись предупреждать.
Летят на рапс не от хорошей жизни
Судя по тому, что говорят местные жители, раньше урона пчеловодству СХП «Родина» не наносила. Почему подмор случился в этом году, Роман Александрович не ответил. Предположил, что как-то могла повлиять засуха.
– К сожалению, подморы пчёл после обработок – не редкость в нашей стране, – говорит профессор, доктор биологических наук, заведующая АПИ-лабораторией Кубанского государственного университета Лариса Морева. – Аграрии зачастую не соблюдают этикет, не предупреждают пчеловодов или пользуются препаратами, высокого класса опасности. Иногда применяют препараты, которые действуют чуть ли не пять суток: в таком случае, даже если пчеловод закрыл улья в день обработки, пчела всё равно отравится.
Нельзя исключать и вирусные заболевания – например, паралич крыльев, говорит Лариса Яковлевна. Отличить болезнь от отравления можно по хоботку мёртвого насекомого: если пчела отравлена, хоботок удлинняется, выдвигается вперёд.
Профессор отмечает, что рапс – не самый лучший медонос. Эту масличную культуру очень любят вредители, поэтому аграрии делают много инсектицидных обработок. Каждый раз – с риском для полезных насекомых.
– В этом году пчеловоды вынуждены пускать пчелу на рапс, потому что сейчас ничего не цветёт. У нас почти не высевают эспарцет, кориандр, горчицу. В результате в апреле-мае происходит «обрыв»: сады отцвели, а подсолнечник зацветёт только в конце июня. Сейчас должна была зацвести акация, но у неё только-только почки наклюнулись. Акация цветка может и не дать, появятся сразу листья. И куда становиться?
Холодная весна усугубляется карантином. Координационный совет по пчеловодству, который возглавляет Лариса Морева, добился, чтобы владельцам пасек дали пропуска для проезда по краю. Но обычно, после того, как акация отцветёт на Кубани, пчеловоды переезжают севернее и становятся в Ростовской области, в Воронежской. Как будет в этом году, непонятно. Возможно, каждому пасечнику придётся остаться в своём регионе. А значит, и растениеводы должны быть к этому готовы – чтобы не пришлось после очередных обработок подсчитывать сумму компенсаций для местных жителей.
В Шпаковском районе пчеловоды надеются решить вопрос с СХП «Родиной» полюбовно – потому просят не называть в газете их имён и «не выносить сор из избы». Ходят разговоры, что за каждую погибшую пчелосемью они получат по пять тысяч рублей.
А вообще в подобных ситуациях одна неаккуратная инсектицидная обработка может стоить хозяйству целое состояние: ведь при наличии сильной доказательной базы пчеловод может потребовать и возмещения стоимости семьи, и компенсации расходов на восстановление пасеки, и недополученную от продажи мёда прибыль.
– Хорошая, сильная семья стоит в районе 6-7 тысяч рублей, – говорит Виктор Полуханов. – В среднем в нашем крае пчеловоды за сезон получают с семьи от 35 до 50 килограммов мёда. Вот и считайте...