Inga → Бунт в Бирюлёво - это бунт против системы, нагло изымающей прибыль из сельского хозяйства
Интересную статью написал Валерий Морозов, в начале 90-х работавший гендиректором по внешнеэкономическим связям АККОР. Он пишет о том, что реально стоит за событиями вокруг овощной базы Бирюлево: система, которая нагло изымает прибыль из сельского хозяйства и тормозит развитие российских деревень. Какая связь между деревней и столичным рынком? - да самая прямая.
читайте эту статью. Об авторе можно почитать здесь.
Сейчас все пишут о коррупции в правоохранительных органах, о том, что именно эта коррупция является причиной преступности и безнаказанности. Конечно, с определенной точки зрения это именно так. Но только на первый взгляд. Это все равно что называть кашель причиной болезни.
Существующий РЕЖИМ базируется не на коррупции, а на экономических блоках, на структуре собственности и экономических взаимосвязях, которые сложились еще в 90-е годы прошлого века. Коррупция является лишь ФОРМОЙ осуществления взаимодействий и денежного обмена между структурами одного РЕЖИМА.
Приватизация «беспредельная» шла в Москве во времена Попова и Лужкова настолько обвально, что коренные москвичи не сразу заметили, что все колхозные и вещевые рынки, все овощные рынки были приватизированы или захвачены кавказскими преступными группировками, главными из которых были азербайджанская, чеченская, дагестанская и кабардино-балкарская. Попытка правительства России (Гайдара) в 1992 году создать фермерские рынки под эгидой Ассоциации крестьянских (фермерских) хозяйств и сельскохозяйственных кооперативов России (АККОР) закончилась неудачей: угрозами и подкупом эту попытку заблокировали. Я эту историю хорошо знаю – до октября 1992 года я занимал пост генерального директора АККОР по внешнеэкономическим связям. Рынками я не занимался, но обсуждения слышал.
Эти рынки и овощные базы стали источником накоплений, которые позволили скупить недвижимость в Москве и земли в Подмосковье и других русских регионах. Ежедневный доход черным налом только от Черкизовского рынка в конце 90-х составлял 250 тысяч долларов ежедневно. Оборот той же «Покровки», на которую пыталась прорваться толпа жителей Бирюлёва, составляет не менее 40 миллионов долларов в день! Большинство денег идет черным налом, и таких баз в Москве несколько. Три из них – Покровская, Хлебниковская и Дмитровский оптовый рынок – пропускают через себя 95% овощей и фруктов Москвы. Хлебниковскую базу контролируют выходцы из Ингушетии, Дмитровский рынок – из Кабардино-Бакарии. Холдинг «Синдика» (той же группы) владеет бывшими колхозными рынками, в том числе Тушинским, Усачёвским и Братиславским. На каждой из главных баз есть легальный рынок и черный, который и приносит основной доход, естественно, неучтенным налом в миллионы долларов ежедневно.
Овощные базы и рынки позволили монополизировать рынок сельскохозяйственной продукции. Посредники, за которыми стоят те же группировки, поставили в жесткую экономическую зависимость российских фермеров и мелких сельхозпроизводителей, монополизировав закупку продукции у производителей, блокируя развитие кооперации, создание государственных или независимых частных закупочных центров, баз, перерабатывающих производств, которые могли бы составить конкуренцию нынешним владельцам рынков и целой отрасли. Почти два десятилетия российские фермеры практически на всей территории страны вынуждены продавать продукции только перекупщикам или по цене себестоимости и даже ниже. Такая система позволяет, с одной стороны, нагло изымать прибыль из сельского хозяйства, тормозя развитие российской деревни, а с другой – лишать население городов возможности получать местные продукты по низким ценам. Эта же система делает выгодным, даже в сезон, импорт продуктов питания, например из Турции, Азербайджана, Грузии, Армении, Израиля, Узбекистана и Казахстана. Этот импорт поставлен под контроль теми же группами. Большинство продукции из стран СНГ и с Кавказа идет «всерую», то есть контрабандой.
Преступные группировки не могли взять в собственность ни рынки, ни торговлю, ни закупки, например в Москве, без помощи и покровительства местных властей и правоохранительных органов…
В созданной системе местному населению, то есть москвичам, оставалась роль того, кого грабят, за счет кого увеличивают прибыль. Все это можно делать только при условии бесправия населения и бесконтрольности эксплуатации. Однако коренные москвичи (если говорить о столице России) хоть и терпеливые, но признавать свое бесправие окончательно не хотят. Воспитанные в советские времена, они еще помнят о достоинстве, правах, о понятии справедливости, привыкли к относительно высокому уровню жизни. Система требовала, чтобы вместо москвичей в качестве рабочей силы появились те, кто займет с большей готовностью бесправное положение. Так появилась ПОТРЕБНОСТЬ в сотнях тысяч иммигрантов, которые ДОЛЖНЫ были находиться в Москве на бесправном положении…
Таким образом, бунт населения не мог быть направлен против кавказцев, против убийцы, против «ментов». Это был бунт, пускай многими пока еще не до конца осознанный, именно против РЕЖИМА, СИСТЕМЫ. И это самое главное!
Валерий МОРОЗОВ