Анализ, прогнозы, мнения → Какова аграрная политика государства?
На состоявшейся на днях в Москве конференции «Агрохолдинги России-2013», которая была посвящена обсуждению первых итогов уходящего года для сельского хозяйства, выступил депутат Госдумы России, президент Национального союза производителей молока Айрат Хайруллин. Он в своем выступлении бьет во все колокола, предупреждая о критической ситуации в аграрной отрасли.
Доклад депутата на тему «Развитие АПК: есть ли у государства перспективная стратегия?» газета «БИЗНЕС Online» предлагает вниманию своих читателей.
«МОЙ ДОКЛАД БУДЕТ ОТЛИЧАТЬСЯ ОТ ДОКЛАДОВ МОИХ КОЛЛЕГ И ВИДЕНИЯ СИТУАЦИИ МИНСЕЛЬХОЗОМ РОССИИ».
Для того, чтобы понять, есть ли у Российской Федерации перспективная стратегия развития сельского хозяйства, надо лишь на секундочку закрыть глаза и представить на карте ее огромную территорию, состоящую из совершенно разных природно-климатических условий и исторически сложившихся видов и способов ведения сельского хозяйства... Очень важно четко отделить желаемое от настоящего, понять причины неудач и факторы успеха. Мой доклад будет отличаться по содержанию от докладов моих коллег и видения ситуации в сельском хозяйстве минсельхозом России. При этом главная цель моего выступления заключается в объективном подходе с констатацией реальной ситуации. Страна у нас большая. Поэтому там, где не было засух и природных катаклизмов, все в сельском хозяйстве очень даже неплохо. Особенно хорошо в регионах близких к морским портам, благодаря тому, что в последние четыре года цены на российское зерно на мировом рынке высокие: на уровне от 9 до 12 тысяч рублей за тонну. Поэтому ежегодно более 60 процентов прибыли в зерновом производстве всей страны зарабатывают всего три региона: Кубань, Ростов и Ставропольский край. Так же не стоит мерить всю Россию и с благоприятным Черноземьем, по которому нельзя судить о всей стране. Ведь согласитесь, что это очень малая часть России.
СИТУАЦИЯ, МЯГКО СКАЖЕМ, НАПРЯЖЕННАЯ
А на большей части территории страны ситуация, мягко скажем, напряженная, так как из-за череды климатических катаклизмов, нарастающего диспаритета цен и закредитованности в Поволжском, Уральском и Сибирском округах уже началось массовое разрушение сельхозпроизводства. Увеличивается число банкротств и отток сельского населения. Необходимо отметить, что в одном Приволжском федеральном округе сельское население за пять лет сократилось на 10 процентов и вообще люди живут только там, где есть оплачиваемая работа. Текущий год стал четвертым неблагоприятным годом за последние пять лет на обширной территории, производящей более 40 процентов зерна, молока и мяса России. Уже летом было понятно, что в Поволжье и на большей территории Урала и Сибири будет неурожай, а осенние затяжные дожди загубили и снизили качество урожая даже в тех регионах, где все складывалось летом благополучно. Любой участник рынка знает, что из-за очень низкой внутренней потребности в зерне, от высоких цен из-за неурожая и до обвала цен в урожайный год достаточно +10 миллионов тонн зерна. И единственным спасением является экспорт и интервенционный выкуп излишков зерна государством.
ЛИХОРАДИТ И ЖИВОТНОВОДОВ, И РАСТЕНИЕВОДОВ
Вообще наш внутренний рынок потребления зерна ужался до 48-49 миллионов тонн, из которых: — 10 миллионов (в том числе хлеб, крупы, макароны и так далее) потребляет население; — 9-9,5 миллионов — потребности свиноводства; — 9 миллионов — потребность в семенах; — 8 миллионов — потребности молочного животноводства (+10,3 миллиона — потенциал при импортозамещении молока и говядины); — 5 миллионов — потребности мясного птицеводства; — 4 миллиона — выплаты за землю (потребление ЛПХ); — 2 миллиона — потребности яичного птицеводства; — 1,5 миллиона — потребности мясного направления КРС. Отсутствие регулирования на рынке зерна приводит к тому, что два раза за последние пять лет цены падали ниже 2 тысяч рублей за тонну и два раза поднимались выше 10 тысяч рублей за тонну, что лихорадит и животноводов, и растениеводов. Поэтому Минсельхоз в нашей стране, обладающей огромными площадями пашни, должен постоянно и объективно мониторить внутренние ресурсы и складывающиеся цены, управляя процессом ценообразования и оставляя цены комфортными как для потребителей, так и для его производителей. Инструменты в мире известны.
ПРИ НАМОЛОТЕ 96 МЛН ТОНН, МЫ ПРОИЗВЕЛИ ВСЕГО 58 МЛН ТОНН ЗЕРНА, КОТОРОЕ МОЖНО БЫЛО ПОТРОГАТЬ.
То, что текущий год полон сюрпризов, мы убедимся очень скоро. А почему — я постараюсь объяснить, представив вам анализ ситуации по зерну, масличным и молоку. Начнем с зерна. Как мы знаем, Минсельхоз России уже отчитался о достижении целевых показателей, заложенных в госпрограмме. У нас снова, по отчетам министерства, рекордный намолот зерна — почти 96 миллионов тонн. Казалось бы, здорово. Но при отчетном намолоте в 96 миллионов мы получили в стране всего лишь 58 миллионов тонн товарного зерна, в том числе сегодняшние рекордно низкие остатки — 35 миллионов тонн, из которых лишь 10 миллионов лежит на элеваторах, 25 миллионов числится в хозяйствах, в том числе семена, а 22 миллиона тонн текущего урожая уже израсходовано: 3,5 миллиона было использовано на семена под сев озимых, 8 миллионов уже ушло на переработку (2,5 — на муку, 3,5 — на комбикорма, 2 — на спирт, солод и так далее), 2,5 миллиона тонн раздали за аренду земли владельцам долей, 1 миллион текущего урожая истрачена хозяйствами на фураж, 7 миллионов ушло на экспорт. Таким образом, при намолоте 96 миллионов тонн, мы произвели всего 58 миллионов тонн зерна текущего года, которое можно было потрогать.
НЕ ХОЧУ ОБВИНЯТЬ В ПРИПИСКАХ...
Непонятно только одно — это непрофессионализм, подкрепленный недостоверной статистикой с мест, или простейший способ достижения показателей, заложенных в госпрограмме? Зачем нам отчетный валовой намолот 96 миллионов при 58 миллионах тонн товарного зерна? Мы же искажаем реальную картину и ориентиры развития, в том числе занижаем в 1,6 раза отчетную себестоимость по сравнению с фактической. Не хочу обвинять в приписках. Скажем так: в погоне за валовкой мы скатились до того, что товарность нашего урожая снизилась до 60 процентов, чего еще никогда не было в истории нашей страны. Разве может быть в урожае 40 процентов рефакции, то есть превышения по влажности и мусору? Впервые за 20 лет мы в ноябре имеем в остатке на элеваторах всего 5,2 миллиона тонн своей продовольственной пшеницы, и будем зависеть от поставок из Казахстана, как сегодня по молоку зависим от Белоруссии. Но если из-за неурожая у себя Китай выкупит в Казахстане всю пшеницу, что очень даже возможно, то, думаю, что продовольственная пшеница третьего класса к весне в России подорожает до 10 тысяч рублей за тонну. Процесс уже идет вовсю — 19-ю неделю подряд цена растет по 100-150 рублей за тонну, подтверждая отсутствие излишков зерна и ошибки в прогнозах российского Минсельхоза.
НАЛИЦО СГОВОР ПЕРЕРАБОТЧИКОВ С ЦЕЛЬЮ СНИЖЕНИЯ ЗАКУПОЧНЫХ ЦЕН НА МАСЛОСЕМЕНА
Целая драма разыгрывается на рынке подсолнечника. Ориентируясь на данные минсельхоза о рекордном урожае подсолнечника, закупочную цену МЭЗы, начав закупать по 12 тысяч рублей за тонну, к ноябрю снизили до 9 тысяч, а цену на шрот, по сути являющийся отходом производства, уже задрали до 8 тысяч и обещают дальнейший рост цен! Налицо сговор переработчиков с целью снижения закупочных цен на маслосемена, а значит — снижение доходов крестьян. Виды на хороший урожай семечки действительно летом были, но уже в конце сентября из-за затяжных дождей стало ясно, что не весь урожай соберут, а часть собранного, причем с большими потерями, будет превышать по кислотности. Судите сами. При отчетном минсельхозом намолоте около 10 миллионов тонн семечки на конец ноября, ее в наличии (то есть товарной, той, которую можно было потрогать) было всего 5,5 миллионов тонн, из которых 3 миллиона было закуплено переработчиками, а 2,5 миллона числилось на складах хозяйств. Вот и выходит, что товарность урожая подсолнечника в текущем году не превысит 55 процентов, а 45 процентов от веса урожая — это рефакция, то есть превышение по влажности и засоренности. Повторю, не менее четверти урожая имеет превышение по кислотности, а значит, нет никаких предпосылок для обвального снижения цен. Не менее трети урожая семечки у сельхозпроизводителей переработчики уже выкупили по цене от 4 до 8 тысяч рублей за тонну, при точке безубыточности для МЭЗов — 16 тысяч при существующей цене на масло, жмых и шроты. Скорее всего, скоро мы увидим значительный рост цен на маслосемена. Цена уже растет еженедельно на 300 рублей за тонну, подтверждая отсутствие излишков. В любом случае, прогнозы о рекордном урожае не подтвердятся и масла подсолнечного будет произведено меньше, чем в прошлом году, когда семечку закупали по 16-18 тысяч рублей за тонну, то есть в два раза дороже. Именно семечка спасла в прошлый неурожайный год многие хозяйства страны, а в текущем году, те, кто вынужденно продал ее дешево, зафиксировали убытки. Поэтому, если наши МЭЗы не способны выкупать маслосемена дороже 12 тысяч рублей за тонну, то необходимо срочно аннулировать запретительную 20-процентную пошлину на экспорт семечки. На мировом рынке аргентинская семечка стоит 15 тысяч рублей за тонну, венгерская — 15,2 тысячи, французская — 17,8 тысячи, а у российских крестьян закупают от 5 тысяч рублей! Непонятно, почему министерство допускает двукратное обрушение закупочных цен, снижая и так низкую доходность в сельском хозяйстве, действуя явно не в интересах сельхозпроизводителей.
ЭТО СТРАТЕГИЯ МИНСЕЛЬХОЗА ИЛИ БЕЗРАЗЛИЧИЕ К РАЗРУШИТЕЛЬНЫМ ПРОЦЕССАМ?
Подобное произошло с молоком в 2009 году, и мы до сих пор не можем разгрести те проблемы, которые были созданы в тот момент крупными переработчиками и теми, кто помогал это делать. Цена шрота в 8 тысяч рублей за тонну была бы допустимой, если бы у крестьян семечки закупали по 16-18 тысяч рублей за тонну, как в прошлом году, но закупать маслосемена за 9 тысяч, а отходы продавать за 8 тысяч — это грабеж и на входе, и на выходе. Причем товарной семечки после подработки и сушки в текущем году, скорее всего, будет не больше, чем в прошлом... Ну, нет таких примеров в мире! Тем более что в магазинах подсолнечное масло не дешевеет, а только дорожает, да и экспортные цены на него, кто бы что ни говорил, провалились лишь на 20 процентов, но не в два раза! А куда деваться нашим животноводам? Фуража недостаточно, протеин в дефиците! Будут шрот покупать дорого, значит, себестоимость возрастет у животноводов. Рост цен на яйца тому пример. Не в спекуляциях дело. За два года у нас разорились, не выдержав низких цен, десятки яичных птицефабрик. И не было своевременно никакой реакции минсельхоза! Никакой регулирующей роли! Вопрос: это стратегия минсельхоза или безразличие к разрушительным процессам?
СЕГОДНЯ РЕГИОНЫ, КОТОРЫЕ ПОСТРАДАЛИ ОТ ЗАСУХИ 2009-2013 ГОДОВ, И КОТОРЫЕ НЕ ПОСТРАДАЛИ, ЖИВУТ, БУДТО В РАЗНЫХ СТРАНАХ
Поэтому еще хуже ситуация в молочном животноводстве! Необходимо отдельно отметить то, что впервые за 20 постсоветских лет, молочная отрасль страны в разных регионах оказалась в совершенно разных условиях. Сегодня те, кто пострадал от засухи 2009-2013 годов, и те регионы, которые от засухи не пострадали, живут как будто в разных странах. Если в 2009 году все производители молока были в одинаково трудных условиях, то сегодня в разных регионах положение крестьян очень разное. В наиболее пострадавшем ПФО, производящем более трети молока и говядины страны, оказалась наибольшая закредитованность сельхозпроизводителей и были минимальные закупочные цены, поэтому без вмешательства государства и принятия отдельных экстренных мер в 2013-2014 годах спасти большинство сельхозпроизводителей невозможно. Поголовье устойчиво сокращается, а ведь до прошлого года оно росло. Мы с коллегами заранее, год назад, предупреждали о том, что начнутся проблемы и почему. Нас не послушали, а в результате — в текущем году Росстат уже подтвердил падение производства молока за 9 месяцев на 1,1 миллиона тонн, а участники рынка оценивают потери в 1,5 ммиллиона тонн, то есть до 15-16% второй год подряд. Темпы падения выше, чем в 90-е, а уровень производства ниже 2005 года. ВСЕ УЧАСТНИКИ РЫНКА ЗНАЮТ, ЧТО
ЭТОТ ЧЕЛОВЕК НАМЕРЕННО РАЗРУШАЕТ МОЛОЧНОЕ ЖИВОТНОВОДСТВО
Поэтому сегодня мы имеем исторически высокие закупочные цены на молоко и дефицит молока из-за снижения производства. Не надо думать, что текущие цены способны быстро восстановить доход. Слишком сильно возросли цены в молочной отрасли. До сих пор остается глубоко убыточным производство говядины и выращивание молодняка. Кризис в отрасли молочного животноводства — надолго, так как ускоренно и массово выбывают старые мощности, а новые массово строить не начинают. Вообще уничтоженную корову эволюционным путем восстановить можно минимум за 6 лет. Поэтому кризис в молочном животноводстве надолго. Очевидно, что при таких подходах госпрограмму выполнить будет невозможно! А как можно увеличить производство до 37 миллионов тонн, если в стране фактического молока осталось не более 18 миллионов тонн? Зачем нам эти отчеты о 32 миллионах тонн, если в переработку поступает лишь 45 процентов молока от отчетного? Неужели только для того, чтобы по отчетам импортозависимость по молоку была не 40, а 22 процента? Но ведь это самообман! Продовольственную безопасность мы так не обеспечим! А для создания инвестиционной привлекательности надо навести порядок в статистике. До тех пор пока департамент животноводства возглавляет сегодняшний руководитель, ситуация в животноводстве не улучшится. Все участники рынка знают, что этот человек намеренно разрушает молочное животноводство! Вместо решения проблем он собирается завалить страну сухим молоком. Как подтверждение: всего за 9 месяцев импорт молока возрос на 1,5 миллиона тонн, а год еще не закончился.
СПОСОБНЫ ЛИ ХОЗЯЙСТВА СВОИМИ СИЛАМИ СПРАВИТЬСЯ С ЗАКРЕДИТОВАННОСТЬЮ?
Пока ничего министерство не смогло сделать по расшивке закредитованности сельхозпроизводителей, создавшейся из-за диспаритета цен и череды природных катаклизмов! Я не согласен с точкой зрения министра, что у сельхозпроизводителей в стране всего 150 миллиардов рублей проблемных кредитов. Еще весной таких мы насчитывали 640 миллиардов, и их точно не убавилось. Здесь надо разбираться серьезно, делая анализ того, способны ли хозяйства своими силами справиться с закредитованностью. По мнению экспертов, сегодня нужно спасать более 40 процентов хозяйств страны. Год назад было бы легче и дешевле это сделать, а через год может оказаться поздно. Для этого, с учетом ограниченности бюджета, меры поддержки в нашей огромной стране необходимо сделать дифференцированными по отраслям и территориям, в зависимости от удаленности рынков сбыта и природных рисков. Нельзя одинаково поддерживать благоприятную, успешную Кубань и разоренное чередой засух Поволжье... Непонятно, как мы собираемся достигнуть целевых показателей принятой госпрограммы, если, имея отставание коэффициентов обновления зерноуборочных комбайнов в 2,7 раза, а тракторов — в 3 раза от целевых индикаторов госпрограммы, минсельхоз в текущем году отказался субсидировать инвестиционные кредиты на покупку сельхозтехники? Ни один трактор, ни один комбайн не были закуплены в этом году по субсидированным кредитам. Темпы обновления сегодня таковы, что, например, немецкий фермер обновляет свои трактора и комбайны один раз в 6-7 лет, а у нас — один раз в 25-30 лет!!! Как мы будем конкурировать в рамках ВТО? АГРАРНОЙ ПОЛИТИКИ СЕГОДНЯ У НАС ПРОСТО НЕТ Нам уже пора думать о весенней посевной. Необходимо искать ресурсы заранее, чтобы не провалить весенний сев. Тем более что многие хозяйства восточнее Пензенской области ослаблены и сами не справятся, а закрома во многих регионах пустые! Пока страна, способная кормить 1,2 миллиарда жителей планеты, импортирует до 40 процентов продовольствия, хотя только импортозамещение позволяет нам создать более 5 миллионов рабочих мест, не считая огромный экспортный потенциал страны, который возможно регулировать только при наличии аграрной политики, которой сегодня у нас просто напросто нет. Считаю, что главной стратегией развития министерство сельского хозяйства России должно обозначить для себя рост доходности сельхозпроизводителей по всей стране и рост доходов сельских тружеников, а не рост валовых намолотов, надоев и так далее за счет увеличения рефакции, то есть бестоварных объемов.