Растениеводство → Контроль пестицидов или палки в колёсах? В Госдуме обсудили регулирование рынка СЗР
В конце июля в Госдуме прошёл масштабный круглый стол, посвящённый проблеме применения пестицидов. Он продолжался 3,5 часа и собрал широкий круг экспертов – от инспекторов Россельхознадзора до экологов и диетологов. Итоги дискуссии оставляют тягостное впечатление: тотальный контроль за пестицидами государство обеспечить не в состоянии, а вот усложнить работу сельхозпроизводителям – вполне.
Минсельхоз не против пестицидов
Круглый стол «Пестициды и экология: как обеспечить безопасность?» 21 июля в Госдуме организовала фракция партии «Новые люди».
Первым по теме пестицидов выступил директор департамента растениеводства, механизации, химизации и защиты растений Минсельхоза России Роман Некрасов. Он отметил, что в России растёт доля производства собственных средств защиты растений, расширяется их ассортимент. Правительство учло жалобы «химиков» на слишком длительный срок регистрации препаратов и постаралось оптимизировать процедуры. Теперь длительность административных процедур сокращена со 164 до 87 рабочих дней.
Следующая задача Минсельхоза – упростить регистрацию препаратов для нишевых культур.
– Процедура испытаний у нас очень длительная, и она очень дорогая. Мы с наукой провели работу по оптимизации испытаний на схожих культурах… Какой смысл испытывать препарат и на вишню, и на черешню, и на сливу? Культуры ботанически похожи, произрастают одинаково, вредные объекты у них похожи. В этом плане мы тоже надеемся на понимание, что можно уйти от требований, которые сдерживают развитие отрасли [производства СЗР], – пояснил Роман Владимирович.
Некрасов спрогнозировал, что объём применения СЗР в стране будет расти. Президент России Владимир Путин поставил задачу нарастить производство продукции АПК – это значит, что необходимо интенсифицировать производство и прикладывать больше усилий, чтобы сохранить урожай от вредителей и болезней. Которые, кстати, в силу изменения климата, развиваются и продвигаются на север. Так, например, в регионы Поволжья и центральной России пришёл красноголовой клещ, о котором раньше там никогда не слышали.
Будучи человеком, представляющим интересы сельского хозяйства, Роман Владимирович в своём выступлении отмечал позитивный вклад пестицидов в развитие АПК. Отрицательные явления, с которыми приходится сталкиваться, Некрасов связал с человеческим фактором.
– Проблемы [после использования СЗР] возникают по двум причинам: мы не правильно применяем зарегистрированный препарат (нарушаем регламент применения), либо применяем контрафакт или незарегистрированные вещества – продукты «гаражного производства», которые находят правоохранительные органы. Всё остальное не способно априори навредить животному и растительному миру и нашим почвам, – подчеркнул Роман Некрасов.
Неполный контроль = отсутствие контроля?
Ни Роспотребнадзор, ни Минприроды не выразили желания участвовать в круглом столе, поэтому «отдуваться» за соседние ведомства пришлось представителю Россельхознадзора – начальнику управления внутреннего фитосанитарного и земельного надзора, контроля качества и безопасности зерна Ольге Захаровой.
Выступление Ольги Валерьевны было интересным, ёмким и порой даже слишком откровенным. Так, эксперт рассказала, что на официальных пунктах пропуска пестицидов все импортные препараты «проходят легально» и соответствуют требованиям российского законодательства. Но это только на официальных пунктах пропуска.
– Через границу с Казахстаном проходят не зарегистрированные в РФ препараты или препараты неизвестного происхождения. За 2024 год было выявлено 208 тонн таких препаратов, – констатировала Ольга Захарова.
Эксперт Россельхознадзора признала, что есть сложности с функционированием ФГИС «Сатурн». Из комментария Захаровой следовало, что система не обеспечила прозрачности рынка пестицидов. Например, ведомству пришлось разбираться с нотификациями от стран-импортёров, которые приобрели российскую сельхозпродукцию и обнаружили в ней некоторые пестициды. В ходе разбирательств выяснилось, что более 40 хозяйствующих субъектов не закрыли во ФГИСе операции по применению указанного пестицида.
Ольга Захарова признала, что Россельхознадзор по факту «не контролирует полноту и достоверность сведений, которые вносятся в систему».
– По ягодным и зеленым культурам мало зарегистрированных препаратов, поэтому по факту применяют, но боятся внести сведения в систему, – назвала одну из причин Ольга Валерьевна.
Тезис, что контроль оборота пестицидов в России далёк от совершенства, подтверждает и тот факт, что Россельхознадзор периодически выявляет на прилавках продукты, не отвечающие нормам по пестицидам. Например, в 2024 году ведомство проверило 10 тысяч образцов плодовоощной продукции. Доля нарушений была невысока, но всё-таки нарушения были: 487 случаев – обнаружены следы незарегистрированных препаратов, свыше 600 случаев – превышение норм по нитратам и пестицидом.
Весьма озабочен Россельхознадзор тем фактом, что в стране сегодня свободно продаются в мелкой фасовке на маркет-плейсах незарегистрированные в России пестициды, а также пестициды высокого класса опасности (в частности, препараты от кротов на основе фосфина). В результате сложилась парадоксальная ситуация: с одной стороны, государство строго контролирует применение ядов в промышленных масштабах (деятельность по фитосанитарному обеззараживанию или дератизации требует получения лицензии), а с другой стороны, любое физическое лицо может самостоятельно через интернет приобрести и применить опасный яд безо всякого контроля. Поэтому Россельхознадзор сейчас выступает за то, чтобы ограничить продажу некоторых пестицидов через маркетплейсы.
– Первый класс опасности свободно нельзя продавать! – заявила Ольга Захарова.
Ещё одна проблема, на которую обратила внимание Ольга Захарова, заключается в том, что ряд действующих веществ имеет в России «очень мягкие нормы» по сравнению с другими странами. Так, максимально допустимый уровень (МДУ) остатков фосмета в яблоках и грушах в России в 2000 раз мягче, чем в странах ЕС. Допустимое содержание имазалила в картофеле или ипродиона в томатах в России в 500 раз больше, чем в Европе. Кроме того, в законодательстве встречаются противоречивые нормы по МДУ: так, МДУ содержания глифосата в соевых бобах по СанПину составляет 20 мг/кг – это в 133 раза больше нормы, указанной в Техническом регламенте ЕАЭС. Захарова объяснила это тем что процесс пересмотра МДУ в России происходит достаточно медленно, а СанПиН, за который отвечает Роспотребнадзор, «не обновлялся последние четыре или пять лет».
Нестыковки существуют также между российским и зарубежными нормами применения пестицидов. Например, 44% зарегистрированных в России пестицидов (958 препаратов) производятся из 102 запрещённых в ЕС действующих веществ. Есть и обратный процесс: когда за рубежом применяются действующие вещества, не зарегистрированные в России – и наши лаборатории не имеют технической возможности их обнаружить.
– Мы импортируем много плодоовощной продукции. Ежегодно закупаем порядка 10 млн тонн растительной продукции. Ассортимент колоссальный, в том числе экзотической продукции. А остатки не регулируются. Но понятно, что они там есть, – отметила Ольга Захарова.
Ищем не там, где потеряли
Выступление Ольги Валерьевны для некоторых участников круглого стола стало триггером, чтобы в очередной раз напомнить о потенциальной опасности пестицидов – которая, впрочем, преподносилась, как вполне реальная. В ходе дальнейшей дискуссии звучали заявления о том, что пестициды изначально разрабатывались военными структурами как оружие массового поражения, что теперь пестициды становятся причиной аллергии, эндокринных болезней, онкологических новообразований и даже раннего полового созревания детей. Ссылок на конкретные научные исследования, которые бы подтверждали эти слова, практически не звучало, но общий эмоциональный фон беседы был таков, что у слушателя со стороны возникало желание отказаться от употребления пищи вовсе – чтобы уж точно не съесть какую-нибудь дрянь вместе с яблочком или помидором.
«Под раздачу» неожиданно попали не только химические действующие вещества, но и вспомогательные компоненты средств защиты растений. В частности, глава Агентства плодородия и член ТПП России Антон Фадеев обвинил в «неопределённом воздействии и неопределённой токсичности» адъюванты, которые «продлевают срок жизни действующего вещества».
– При регистрации пестицида указывается срок ожидания 60 дней, а адъюванты продлевают этот срок. В результате мы сталкиваемся с превышением МДУ! – высказал своё предположение Антон Валерьевич.
Директор Российского союза производителей химических СЗР Владимир Алгинин не смог оставить этот выпад без ответа.
– Это полная неправда! – возмутился Владимир Иванович. – Эмульгаторы, которые вы называете потенциально опасными, имеют международные наименования, паспорта безопасности и всё остальное-прочее!
От лица химической промышленности Алгинин озвучил ряд предложений. Например, чтобы оценкой безопасности пестицидов и их допуском на рынок занимались исключительно государственные научные учреждения.
– Тогда и у общества будет больше доверия, и к производителям будет вопросов меньше, – объяснил Владимир Иванович. – В среднем компания тратит на регистрацию препарата 100 миллионов рублей. Мы [производители ХСЗР] регистрируем ежегодно около 120 продуктов. Умножьте хотя бы на 50 миллионов за один продукт – станет понятно, какие деньги тут крутятся. Пусть [на эти деньги] развивается отечественная наука!
Глава Российского союза производителей ХСЗР подверг критике идею дальнейшего усиления надзора за производителями и потребителями пестицидов, которые и так работают в правовом поле.
– Можно писать сколько угодно законов против собственных производителей. Всё, что сегодня написано – это мы внутри нашей этикетки пытаемся найти неправильную букву. А контрафакт – это другое, – сказал Алгинин. – Надо закрывать внешний рынок, чтобы пестициды не могли проехать нигде, кроме как через пункт пропуска, где их можно контролировать.
Эксперт заявил, что 90% контрафакта идёт в село в малой фасовке, которую никто не контролирует. В сфере крупной фасовки контрафакта гораздо меньше.
Владимир Алгинин призвал также сместить фокус внимания с процесса выращивания культур на готовые пищевые продукты, контролю которых, по его словам, уделяется недостаточно внимания.
– Мы, к сожалению, ищем не там, где потеряли, а там, где светло, – сказал Алгинин. – Давайте построим 20 лабораторий и обеспечим 100% контроль продукции, поступающей на рынок. Мы же заботиться о людях должны? Почему мы опять заботимся о людях в режиме дороги?.. А что будет человек кушать, не проверяет никто!
Овощам и фруктам предложили сертифицироваться
Последнее заявление Владимир Алгинина, как позже выяснилось, было всё же не совсем верным. Точечные проверки продуктов питания всё же проводятся, причём не только государственными органами, но и – если верить представителям ритейла – торговыми сетями. Например, руководитель направления лабораторных исследований «ВкусВилла» Юлия Маковецкая рассказала, что сеть регулярно контролирует качество продуктов от поставщиков – у «ВкусВилла» даже есть собственная лаборатория, которая позволяет идентифицировать различные пестициды и добавки (всего 224 вещества). Тесты на безопасность проводят и другие федеральные сети, причём особое внимание уделяют как раз фруктам и овощам.
Контрольные закупки и исследования продуктов питания проводит и «Роскачество». Заместитель руководителя Александр Чумак рассказал, что в 2023 году «Роскачество» проводило специальное исследование содержания пестицидов в российской продукции растениеводства. В 52% случаев нашли превышение МДУ, причём каждое третье нарушение было связано с наличием запрещённых пестицидов.
– Такие исследования надо бы проводить почаще, чтобы рынок держать в тонусе! – сказал Александр Чумак, отметив, что эффект от проверки двухлетней давности был хорошим: производители пересмотрели схемы обработок.
Эксперт «Роскачества» согласился с тем, что не все пестициды возможно обнаружить при помощи систем, которые применяются в России, и поддержал идею развивать лабораторную базу.
Впрочем, на круглом столе прозвучали и более радикальные идеи. Например, директор Общероссийской общественной организации диетологов и нутрициологов Сергей Гуреев предложил ввести обязательную сертификацию овощей и фруктов на пестициды.
– С точки зрения торговых сетей и готового продукта на поле – дополнительно ввести сертификат качества на наличие пестицидов в овощеплодной продукции, как самой накопительной… – сказал Сергей Александрович. – Особенно на наши лакированные яблочки! Все забывают, что этот воск вмешивают фунгициды, чтобы польское яблоко хранилось годик как минимум.
«Исключить бредовые ситуации»
Миссию «говорить от лица аграриев» организаторы круглого стола доверили известному сельхозпроизводителю, заместителю главы ассоциации «Народный фермер» Бабкену Испиряну. Бабкен Юрьевич с трудом сдерживался, чтобы не сказать лишнего про «экспертов», имеющих весьма отдалённые представления о том, как используются пестициды в сельском хозяйстве. Поэтому выступление ему пришлось начать с ликбеза о том, что пресловутая «хлорорганика» составляет ничтожную долю в общем объёме применяемых препаратов, что «химия» имеет разные классы опасности и что без пестицидов и минеральных удобрений не будет урожая.
Не обошёл стороной фермер и вопрос борьбы с мышами – ведь именно применение ядов против грызунов ведёт к наибольшему риску гибели диких животных.
– У нас нет биопрепаратов против мышей, потому что биородентициды, которые существовали с советских времён, два года назад не прошли регистрацию. Химические препараты против мышей необходимо раскладывать непосредственно в норы. У нас в деревнях нет такого количества людей, которые бы ходили по всем полям (80 млн гектаров!) и раскладывали в норки. Прежде чем что-то регулировать, надо понять, каким образом вообще этот риск устранить или уменьшить! – сказал Бабкен Юрьевич.
Испирян поддержал слова Романа Некрасова о том, что следует упрощать регистрацию препаратов. В частности, при регистрации пестицид должен пройти исследование на гигиену труда и на вред окружающей среде, причём по каждой культуре, на которую требуется регистрация. Но, например, вред окружающей среде или условия по гигиене труда не меняются, если препарат применяется и на пшенице, и на ячмене.
– Эту бредовую ситуацию надо исключить, – сказал Бабкен Испирян.
Фермер не поддержал практику, когда химические компании платят за регистрацию препаратов – пусть хоть в частные, хоть в государственные учреждения.
– Это очень странно, когда производитель, который хочет заработать на этом препарате, платит за исследования, чтобы удостовериться, что этот препарат безопасный, – заметил Бабкен Испирян. – Мы знаем: кто за ужин платит, тот девушку и танцует после этого. Исследования нужно проводить только за счёт государства, чтобы у потребителей была гарантия, что проведена независимая экспертиза.
Замглавы «Народного фермера» предупредил, что если надзор за сельхозпроизводителями будет усилен, то, опасаясь штрафов и прочих санкций фермеры могут просто отказаться от выращивания некоторых видов продукции. В частности, такую культуру как абрикос в России официально защищать нечем – привёл пример Бабкен Испирян.
– Мы не согласны на усиление надзора со стороны Россельхознадзора, пока их система «Сатурн» не будет нормально работать. Но они с нами эти вещи обсуждают, – признал Испирян. – А ещё у нас есть два интересных ведомства – Росприроднадзор и Роспотребнадзор, которых мы здесь [на круглом столе] не видим. Конечную продукцию, которую мы едим, контролирует вообще-то Роспотребнадзор. Почему Россельхознадзор может проверить меня в любой момент, а Роспотребнадзор не может сделать контрольную закупку и проверку в магазине? В супермаркетах лежат продукты – например, полкило творога за 130 рублей – которые невозможно легально, с соблюдением качества произвести за эти деньги. Контрольные закупки должны стать обыденностью.
Все идеи, озвученные на круглом столе, сопредседатель партии «Новые люди» Александра Кудзагова взяла на карандаш. Работа депутатам предстоит непростая: в борьбе за экологию и здоровье людей очень велик соблазн обложить аграриев ещё какими-нибудь сертификатами, запретами и штрафами. Хотя решение проблем с пестицидами лежат совсем в другой плоскости.