Экспертные мнения → Константин Бабкин: «Квоты на экспорт зерна – главный риск для рынка сельхозмашиностроения на сегодня»

Пока что все в порядке, но если цена на пшеницу упадет ниже 8 тысяч рублей за тонну, это остановит рынок.

Константин Бабкин, совладелец завода «Ростсельмаш», президент ассоциации «Росспецмаш»:

– Пока что большого влияния на отечественное сельхозмашиностроение ни текущие цены на нефть, ни курс рубля, ни коронавирус не оказывают. «Ростсельмаш» работает в прежнем режиме, по оценкам маркетологов, по продажам этот год будет на уровне предыдущего – планируем реализовать в России не менее 5 тысяч комбайнов и 600 тракторов. Есть надежды и на увеличение экспорта, но посмотрим. На совете директоров ассоциации «Росспецмаш» коллеги из других предприятий поделились схожими ощущениями.

Некий статистический казус заключается в том, что в первом квартале 2020 года продажи отечественной сельхозтехники оказались на 30% выше, чем за аналогичный период прошлого года. Но это именно казус, поскольку в прошлом году был большой спад в первом квартале, а сейчас мы идём на обычном уровне. Прогноз такой: не будет ни большого роста, ни спада.

Главные риски на сегодня состоят в том, что правительство может ввести ограничения на экспорт зерна и другой продукции сельского хозяйства. Собственно, оно уже это делает, введены квоты на экспорт зерна, и они уже исчерпаны, продажи остановились (с 1 апреля правительство ввело квоту на экспорт пшеницы, ржи, ячменя и кукурузы в размере 7 млн тонн, она будет действовать до 30 июня. – Прим. ред.). И мы не знаем, что будет дальше, какие меры примут власти. Если и дальше начнут ограничивать, что это скажется негативно. Это может вызвать обвал цен, падение рентабельности в АПК, уменьшение инвестиций крестьян в развитие своих хозяйств и как следствие – снижение закупок сельхозтехники. Конечно, цена на пшеницу ниже 8 тысяч рублей за тонну остановит рынок сельхозтехники.

Есть ли проблемы с закупкой комплектующих из других стран? Китай уже запустился в полном объёме, российские заводы работают. Ситуация вселяла нервозность в первые недели эпидемии, но сейчас проблем здесь нет. Есть некоторая нервозность относительно итальянских и немецких поставщиков, там половина предприятий до сих пор не работает. Но постепенно заводы запускаются, и мы надеемся, что перебои с поставками из Европы не приведут к перебоям на российских конвейерах. Думаю, проскочим и всё будет нормально.

Колебания курса валют незначительно сказываются на себестоимости российской техники. Особого всплеска не произошло. Доля зарубежных комплектующих есть, но она невелика. 

Влияет ли на рынок то, что до сих пор не принята программа 1432 (согласно ей государство компенсирует машиностроителям скидку на технику, которую те предоставляют аграриям. – Прим. ред.)? Да, действие программы приостановлено, не выплачены долги за прошлый год… Но есть заявление премьер-министра, он недавно заверил, что программа будет принята в ближайшие дни-недели и всё заработает. Финансирование выделено в размере 10 млрд рублей, хотя нужно 15 млрд. Подобная ситуация бывает ежегодно. Программа действует шесть лет, и стрессовые моменты возникают периодически, а потом правительство их преодолевает. Мы верим властям, что всё будет хорошо, и торгуем по-прежнему со скидкой. 

Других существенных рисков для отечественного АПК я не вижу. Людям надо кушать и во время карантина тоже. Причин для падения цен на продовольствие нет.