Анализ, прогнозы, мнения → Село губят цены и каратели

Какие признания аграрии хотели, но не услышали от президента.

Традиционная прямая линия с президентом вызвала у сельхозпроизводителей противоречивые эмоции. С одной стороны, вопросов о продовольствии прозвучало больше, чем обычно. Это понятно: разговоры об импортозамещении, подстёгнутые торговыми санкциями, разбередили душу аграриям, заставили надеяться и ждать. Но стоит ли надеяться и сколько ждать? – вот главное, к чему сводился разговор. 

Отчего закупочная цена на молоко такая низкая? Кто обогащается за счёт производителей? Кому достаются государственные субсидии? Будет ли государство помогать в сбыте продукции? Львиная часть вопросов касалась самой трудоёмкой, проблемной и затратной отрасли АПК – молочного животноводства. И вот что, вкратце, пообещал президент: снизить процентные ставки по кредитам; разработать дополнительные меры поддержки производителей молока; увеличить субсидирование ставок по кредитам в оборотный капитал; отрегулировать поставки сухого молока из Белоруссии в пользу отечественного производителя; помочь аграриям в организации сбыта молока – а именно, содействовать открытию молочных ларьков в городах.

Удовлетворяют ли аграриев такие ответы и чего лично они ждали от руководителя страны – об этом мы спросили производителей молока Ростовской области.

Хачатур Поркшеян, председатель СПК «Колхоз им. С.Г. Шаумяна», Мясниковский район (численность поголовья – 3 930, 8,8 тысячи тонн молока в год): 

– Если эти обещания будут доведены до логического завершения, то это сыграет позитивную роль. Но есть, как говорится, много «но». Во-первых, субсидирование процентных ставок по кредитам – это помощь не сельхозпроизводителям, а банкирам. Во-вторых, не понятно, каким будет это обещанное снижение процентных ставок по кредитам. Если на 1-2 процента снизят, это ничего не решит. Надо быть просто безумцем либо терпеть бедствие, чтобы согласиться взять кредит в банке при нынешних условиях. 

Далее, реализация молока в городах – лично мы всё это уже проходили, когда объём производства был небольшой. Это не так просто: выполнить требования надзорных органов. Получить разрешение сложно, и оно имеет короткий срок годности. Получается так, что сырое молоко закон фактически запрещает продавать. А пастеризовать, перерабатывать – это не каждое хозяйство может себе позволить.

Президент не сказал главное, что лично я хотел бы услышать: заниматься производством молока – это, вообще, надо? Хозяйств, производящих более 2,5 тысячи тонн молока в год, в регионе остались единицы. И каждый из нас постоянно задаётся этим вопросом.

Столько препон создано, столько бумаг ради бумаг, столько лишних денег приходится отдавать! Вот, например, у нас с советских времён выкопаны артезианские скважины. 30 лет оттуда воду брали для скота. А теперь потребовалась лицензия. К ней лицензионное соглашение – ещё куча бумаг, и опять мы всем должны, должны. Это стоит приличных денег: 240 тысяч рублей мы уже заплатили, и это только начало. Теперь надо делать разведку недр, этим занимаются фирмы, которые около инспекций находятся. Зачем нам это? Если вода закончится, будем искать другую скважину. Но нет, так требует закон.

Административные инспекции, ГИБДД, всевозможные надзоры – на селе их прозвали «карателями» – очень активно работают. Мы платим налоги на их содержание, а они нас же бьют по рукам, штрафуют на каждом шагу. Что там особого выдумывать из мер поддержки: вы прекратите прессинг, уберите лишние налоги. Оставьте для каждого предприятия налог с земли – и то уже будет хорошо.

Фёдор КУВИКОВ, председатель СПК «Изобильный», Егорлыкский район (численность КРС – 50 голов, 0,5 тонны молока в год):

– Президент не сказал ничего. По «молочке» прозвучали очень точные, конкретные вопросы. А впечатление такое, что отвечающий не владеет темой. У нас закупочная цена на молоко 17 рублей. Из-за этого я каждый год имею 1,5-2 млн руб­лей убытка. Получается, это как хобби, работа ради работы. Чтобы мы могли сводить концы с концами, цена на молоко должна быть 27-28 рублей за литр. Мы уже всё пробуем, стали вот брынзу производить и твёрдые сыры. 

Но не так просто с реализацией. 

Правительство этим вопросом совсем не занимается. Каждый год они отчитываются о росте поддержки. Сколько миллиардов выделено. Но лично я прежде получал 800 рублей в пересчёте на гектар, а в прош­лом году получил 236 рублей на гектар. Господдержка – это всё для коррупции. Ведь получают субсидии те, кто угоден власти. За молоко я не получаю ничего.

Если уж давать субсидии, то безо всяких условий: на гектар или на голову, независимо от уровня зарплаты и показателей. Потому что нарисовать можно что угодно, вот откуда возникают все те приписки, о которых сказал фермер Джон Каписки.

Нужно возвращать госплан. Чтобы я знал, какая у меня будет себестоимость. После прямой линии я специально поднял документы и посмотрел свою отчётность. 10 лет назад дизтопливо стоило 9 рублей за литр, электроэнергия – 1,06 руб­ля за кВт?ч, зерно – 3,50 руб­ля за килограмм. Что сейчас сами знаете: дизтопливо и электроэнергия подорожали в 4 раза, а зерно – в 2-2,5 раза, и то цена сильно скачет.

Какую помощь в реализации нам пообещали, в чём она будет заключаться? Кто-нибудь это понял? Нужно возвращать кооперацию в государственном масштабе. Для этого требуется волевое решение власти.

Николай КАМЕНСКИЙ, фермер, Усть-Донецкий район (четыре коровы, производство молока – для собственных нужд):

– Ответы президента размытые, совершенно непонятно, как это будет выглядеть, что имел в виду президент. Что это будут за павильоны, кто этим будет заниматься, по какой цене и какое молоко там будут принимать и продавать? А ведь это важно, фермерам надо понимать, какое оборудование покупать. Будут ли принимать молоко сырое или переработанное? Тот, кто производит, сам не может торговать – некогда. Значит, опять это будут перекупщики? В чём же тогда заключается помощь?

С субсидиями тоже всё не очень понятно. Сейчас получить помощь из бюджета целая проблема – столько надо документов собрать, справок. Этим совершенно некогда заниматься человеку работающему. Нужно, прежде всего, упрощать документооборот.

Уровень господдержки в регионах должен быть разным. Ведь природно-климатические условия разные, разный уровень рентабельности. Кто-то больше нуждается в помощи, кто-то сам на ногах стоит. В Краснодарском крае урожайность выше, себестоимость ниже, порты близко – у них больше прибыль, которую они могут инвестировать в переработку. Вот и получается, что там заводов больше, и всё молоко, что мы производим, везут и сдают туда. У них статистика улучшается, показатели растут, и государство им ещё больше помощи даёт. 

А взять северные районы Ростовской области, там ничего не растёт и коровники утеплять надо – это несопоставимые расходы.

Главное же, что нужно производителю – это определённость. Нужен госзаказ. Чтобы я, например, знал, по какой цене у меня купят молоко. И уровень цен должен гарантироваться государством, как в европейских странах. Чтобы не по 14 рублей принимали, а по 30. Если нет такой цены на рынке, выплачивайте дополнительные субсидии. 

Опубликовано в газете "Крестьянин"