Разное → Трёхдневное голосование вызвало у оппозиционных партий массу возмущени
Только 44% избирателей Ростовской области приняли участие в выборах губернатора. Они проходили с учётом досрочного дополнительного времени три дня. В результате, как показали подсчёты, Владимир Башкатов («Патриоты России») набрал 3,1% голосов, Евгений Бессонов (КПРФ) – 17,6%, Василий Голубев («Единая Россия») – 65,6%, Алексей Лященко («Справедливая Россия») – 4%, Пётр Пятибратов (ЛДПР) – 7,7%. В избирком поступило 140 жалоб, из которых, по словам председателя избирательной комиссии РО Андрея Бурова, подтвердилась достоверно одна – о вбросе бюллетеней на участке № 539 города Гуково.
«Досрочное» обращение
Не дожидаясь окончания выборов, не говоря уж о подсчётах голосов, днём 13 сентября кандидат от КПРФ Евгений Бессонов и элдэпээровец Пётр Пятибратов выступили с совместным видеообращением.
– Мы требуем от генерального прокурора провести комплексную проверку выборной процедуры в Ростовской области, потому что реально никакого волеизъявления в Ростовской области не было, мы требуем отмены досрочного голосования, — сказал Бессонов. Его молодой коллега по оппозиции Пётр Пятибратов заявил, что располагает информацией о нарушениях во многих городах в регионе, не намерен это просто так оставлять и считает, что досрочные выборы нужно признавать недействительными и незаконными. Затем оба кандидата подписали обращения, которые пообещали направить в Генеральную прокуратуру и Следственный комитет. В облизбиркоме заметили, что готовы к полемике в рамках правового поля, но не тогда же, когда голоса ещё даже не начинали считать. Вечером во всех отношениях законного дня всеобщего голосования – 13 сентября – откликнулась глава Центризбиркома РФ Элла Памфилова. Попросив кандидатов предоставить всю информацию о возможных нарушениях, с удивлением отметила:
— Какой-то когнитивный диссонанс. Требовать отменить результаты, когда выборы ещё не закончились. Если у них есть доказательства фальсификации, то пусть покажут их. На каких участках это было и насколько массово. Мы ждём эти факты.
Когда в товарищах согласья нет…
Но уже на следующий день «сокол Жириновского», отвечая на вопрос корреспондента 161.ру, сказал следующее:
— Результатом я доволен: он гораздо выше, чем на предыдущих выборах. Но при этом считаю, что мы только набираем обороты. Более того, наш результат оказался одним из самых лучших в России среди кандидатов от ЛДПР. Партии не могут объединить силы во время выборов. Многие говорят о том, что кому-то какие-то голоса переходят — это невозможно. Мы со своей стороны передали в правоохранительные органы документы с нарушениями, которые были зафиксированы в ходе выборов. Надеемся на непредвзятое разбирательство и ЦИК. Продолжаем работу по нарушениям на участках. Моё преимущество перед остальными кандидатами в том, что я очень много работаю и буду дальше это делать. Я напрямую общаюсь с людьми и продолжу это общение, став депутатом или руководителем партии ЛДПР в Ростовской области.
Далее Пётр Пятибратов предположил, что руководитель области несвоевременно принимает решения, потому что до него не доводят информацию. И уже, видимо, с высоты своих 7,7% рекомендовал Василию Голубеву поменять команду.
— Никаких эксцессов. Моя команда, мой штаб не зафиксировал никаких нарушений. Поэтому я считаю, что избирательная кампания прошла без замечаний, согласно законодательству. Результаты мы посмотрим у избирательной комиссии. С тем руководителем, которого выбрали жители Дона, будем работать следующие пять лет, – без истерики принял проигрыш патриот России Владимир Башкатов.
Оценку кампании Алексея Лященко найти в открытом доступе не удалось.
Итак, в оппозиционной когорте коммунист Бессонов остался один. Неудивительно, что на сход с жителями Ростова-на-Дону и Ростовской области по теме масштабных фальсификаций выборов, анонсировавшийся в интернете как «инициированный кандидатами в губернаторы Бессоновым Е.И. и Пятибратовым П.В.», брат по несчастью донского парламентария 20 сентября на площадь Ленина не явился. Зато Евгений Иванович нашёл единомышленников в депутатском корпусе.
«Нет, не забыли! Нет, не прошло!»
На 23-м заседании Законодательного собрания Ростовской области, состоявшемся 15 сентября, было принято много социально направленных поправок в законы. Однако в историю парламентских сессий оно войдёт, конечно, дискуссией о выборах, тон которой задал основной соперник победителя. Выйдя на трибуну, Евгений Иванович посетовал, что Василий Голубев, несмотря на его просьбу, не дождался раздела «Разное». «К сожалению, видимо, опять какие-то пожары пошёл тушить», – поиронизировал экс-кандидат, намекая на недавний случай во время предвыборных дебатов.
И уже серьёзно заявил, что доверие к выборам в Ростовской области практически уничтожено. Припомнил, что препоны правоохранительные органы чинили основному оппозиционеру ещё на стадии агитации, что были неравные ресурсы у кандидатов (из общего избирательного фонда 135 млн рублей фонд Голубева составил 119 млн рублей). Но даже этого, по мнению Бессонова, оказалось мало, и тогда начались вбросы. В Гукове он был зафиксирован совершенно случайно. Ситуация – как в сказке про голого короля, которого на чистую воду вывел мальчик. И в Гукове десятилетний мальчик включил камеру, и все «кто не надо» увидели, как педагоги преступают закон.
О роли учительства в фальсификации выборов говорили почти все, кто подключился к дискуссии. «Пачку документов для прокуратуры» по итогам выборов подготовил глава донской парламентской фракции «Справедливая Россия» Сергей Косинов:
– Коллеги, чего вы добиваетесь? Мы хотим Белоруссию через два-три года? Председатель Гордумы Ростова Неярохина лично даёт команду рекламным агентствам, чтобы они ни одного оппозиционного кандидата (выборы также проходили в городскую Думу. – Прим. авт.) не размещали. Что это такое? Отмените выборы вообще и не тратьте деньги и нервы, – сказал Косинов.
И про учителей сказал, что нельзя их назначать председателями и членами избирательных комиссий, потому что им якобы угрожают увольнением, если не будут фальсифицировать: «Плачут, но пихают (бюллетени), потому что с работы выгонят». «Мы втянули в это учительство, они превратились в шулеров, они потеряли границы нравственности», «Учительство превратили в дешёвый инструмент власти», – звучали возмущения депутатов. Слово взял единоросс Владимир Ревенко:
– Коллеги, мы с вами живём в рамках бюджета, и мы с вами весь этот бюджет распределяем. И что вы исправите, извините меня за прямоту: отремонтируете школу не в Усть-Донецке, а в Чертковском районе? Вот это вы можете исправить – поменять местами одно с другим. То есть колоссальное количество вранья, колоссальное количество агрессии. Я призываю все партии сегодня снизить градус напряжения и спокойно разбираться по всем тем фактам, которые у вас имеются или якобы имеются, в тех органах, которые на это уполномочены. А здесь призываю депутатов просто к конструктивной работе.
Но в зале не рассеивалось грозное предупреждение Косинова: «Или вы думаете, всё прошло? Выдохнули и забыли? Нет, не забыли! Нет, не прошло!»
Ничто не ново под луной
Буднично на фоне страстей прозвучало резюме спикера:
– Готовясь к сегодняшнему заседанию Законодательного собрания, я попросил сотрудников аппарата дать мне стенограмму заседания, которое состоялось ровно пять лет назад, 15 сентября 2015 года. День в день мы выбирали губернатора и восемь Городских дум. Ничего не изменилось. Было точно такое же выступление Евгения Ивановича Бессонова. Не дословно, но, по сути, всё то же самое: всё вброшено, всё фальсифицировано, всё незаконно. Цитировать не буду. Евгений Иванович яркий оратор, он умеет связывать несвязуемое, предъявлять недоказуемое. Мы тоже так умеем, но не делаем. В этом году число обоснованных жалоб в ходе выборов было минимальным. Нет и десятой доли, что было пять лет назад. Жалоб на возможные вбросы всего две, может быть, три на территории области. К сожалению, встречаются такие ситуации. Для их изучения и принятия мер есть прокуратура, Следственный комитет, полиция, суд. Я здесь согласен: тот, кто нарушил закон, должен нести за это ответственность. Но всех делать нарушителями закона неправильно. Если что-то нарушено на конкретном участке – вопросов нет. Тем, кто не достигает задач по результатам на выборах, на кого-то же надо свалить вину. «Единая Россия» должна понимать, что она всегда будет во всём виновата. И от этого никуда не деться. Но призываю, коллеги: в политической дискуссии можно говорить всё что угодно, но когда идёт обвинение в уголовном преступлении, будь добр, подтверди это документами, доказательствами, а огульные вещи – это, вообще-то, клевета. Давайте не будем свой проигрыш так интерпретировать, чтобы окончательно подрывать доверие к системе государственного управления, – охладил накал страстей Александр Ищенко.
И коммунист с 20-летним стажем Александр Аринин, и беспартийный Павел Малов одинаково прониклись протестными настроениями после выборов
«Губернатор – и тот голосовал за меня»
В воскресенье я приехала на площадь Ленина пораньше. Народу было ещё мало, поэтому отряд полицейских бросался в глаза. Сразу вспомнила, как Евгений Бессонов, перечисляя неравные условия кандидатов в предвыборный период, признавал, что количество полицейских и за Голубевым, и за ним ходило одинаковое. Но если губернатора охраняли, то ему чинили препятствия. Только вокруг памятника я насчитала 12 стражей порядка, мелькали голубые рубашки и на противоположной стороне проспекта.
Первыми знакомыми стали инженеры человеческих душ. Член Союза писателей России Павел Малов и поэт Александр Аринин ждали начала встречи на скамейке в тенёчке.
– Не член КПРФ, но сочувствующий, я как бы в оппозиции нахожусь. Узнал, что митинг будет протестный против голосования, которое, я считаю, было подставным, и пришёл. Я голосовал в третий день в школе на Северном. Нарушений на участке не заметил. Я вообще не хотел идти на голосование, но позвонил старший сын. Он политикой никогда не занимался, но на политику его натолкнула самоизоляция.
Индивидуальный предприниматель, сын Павла Малова, на несколько месяцев остался без заработка. Так что от голода строителя пришлось спасать отцу-пенсионеру.
В партийной принадлежности Александра Аринина сомнений не возникло – красный стяг в руках всё объяснил. Поэт, который в России всегда больше, чем поэт, только уточнил, что стаж в КПРФ – 20 лет.
– Голосованием полностью не доволен. Знал, что будут вбросы. Мне все говорят, что их было много. Самое главное, что интересно – платили им или не платили? – с тайной надеждой посмотрел на меня Александр Васильевич – вдруг как вездесущий журналист я это знаю. Я надежду не оправдала. И коммунист продолжил: – Я бы никогда Родину на деньги не променял. Потому что всё это досталось нам кровью отцов. А ещё возмущает, как нагло вели себя преподаватели. Это люди, которые занимаются с детьми! Так нельзя. Мы за честность: нашим тоже предлагали вбросить, а мы сказали нет.
Ну, с этими сверстниками всё понятно. А что привело сюда эту группку совсем юных девушек и парней?
– Мы говорить не будем, – безапелляционно отрезал корпулентный малый.
– Мы волонтёры. К сожалению, политикой не занимаемся, – кажется, девушке стало немного неловко за тон соратника-бессребреника.
– Мы гуляем по городу. Просто гуляем. Сегодня день города, – нашёлся второй парень, довольный собой, что можно и тётку отшить, и перед девчонками рисануться находчивостью.
А тем временем на площадь прибыл Евгений Бессонов, и один из полицейских, явно не без умысла деморализовать, настойчиво пытался всучить ему повестку в суд за какие-то прошлые (скорее всего, не существующие или не существенные) провинности.
– У нас почта ещё есть. По почте направляйте. Вы должны рассматривать преступления. В Батайске украли деньги у коммунистки, вы не расследуете. Коррупционной деятельностью занимаетесь.
Не успел отойти полицейский, как его место заняла чиновница. Митинг незаконный, вы нарушили, вы не имеете права и т. д. – было предметом её претензий. Но не на того напали. Евгений Бессонов так же настойчиво парировал, что, во-первых, это не митинг, а встреча с народом, на что он как депутат имеет полное право, и что ст. 12 закона о митингах и шествиях его защищает, и не чиновникам администрации Октябрьского района Ростова, куда он вовремя и по форме подал заявку, его обвинять в нарушении законов. «Народ что, уже не имеет права пообщаться?», «А почему полиция до сих пор на изоляции от граждан? Не попадёшь на приём», – каждый вспомнил больное. По окраинам разраставшейся толпы уже слышались предложения кого-то повесить, кого-то расстрелять.
В поисках выгодного ракурса оказалась рядом с «волонтёрами», которые с места не сходили уже час. И тут услышала: «Если флаги ещё нужны, подвезём». Запыхавшийся средних лет товарищ раздавал аполитичным юным ростовчанам, отмечающим День города, стяги «георгиевской» расцветки. На некоторых значилось «Национальное освободительное движение», на некоторых – просто аббревиатура: НОД.
Те, кто собрался вокруг Бессонова, с любовью и надеждой не спускали с него глаз. Говорили в основном о выборах, о беззаконии, о том, что однозначно победил кандидат-коммунист, но выборы у него украли. И теперь, по словам
Евгения Ивановича, ждите повышения цен, увеличения тарифов и полнейшего упадка области.
– Спросите, кто голосовал за Бессонова? – спросил Бессонов. – Все голосовали за меня: училища, ЮФУ, губернатор – и тот голосовал за меня, потому что знает, что он не справится с областью. В результате махинаций и приходят к власти вот такие нарушители закона. Я подал в прокуратуру Ростовской области иск по нарушениям закона. Мне как депутату обязаны оказывать содействие. И это искривление пространства. Сейчас нарушают законы по отношению к депутату, а постоянно нарушают законы по отношению к простым людям. Я выиграл, но они подменили сейф-пакеты.
Каждый третий участник встречи снимал происходящее на телефон. Однако журналистов практически не было. Телевизионщики заскочили на минутку:
– Евгений Иванович, суть поданного вами иска в прокуратуру, пожалуйста, по пунктам…
– Первый вопрос: даже суды не могут разобрать, насколько законно трёхдневное голосование. На самом деле изменения в закон, принятые в Госдуме, относятся к последующим выборам, не к этим. А то, что происходило 13 сентября, оно не основано на законе. Когда мы обжаловали процедуры голосования в суде, то решение судов было таково, что 11-е и 12-е не являются днями голосования. То есть это первое основание. Второе – практически на всех избирательных участках сейф-пакеты не показывались избирателям. То есть их каким-то образом опечатали, а как распечатывались, этого уже никто не знает. Невозможно было ознакомиться со списками избирателей. Это давало волю на вбросы бюллетеней, что мы видели в Азове и что зафиксировано, доведено до уголовной ответственности в Гукове.
А приведя пример, что в папке Голубева оказались тридцать бюллетеней за Бессонова, он подытожил: легче сказать, что не нарушалось, чем назвать все нарушения.
Встреча шла явно к концу, а драки всё не было. Как ни странно, объектом этой свадебной забавы чуть не стала я.
– Я не давала согласия, чтобы меня фотографировали, – предъявила мне претензию разгорячённая особа.
– Мероприятие публичное…
– Вы кто, коммунистка? – не услышав утвердительного ответа, женщина сузила глаза: – Или от ЭТИХ? – развернулась, сделала два шага, передумала и метнулась навстречу: – Я тебе сейчас камеру разобью!
Нормально, нам типографию на три месяца закрывали по суду за то, что совершенно законно и официально отпечатали несколько лет назад листовки коммунистам, а она мне камеру разобьёт. Пора уходить, тем более что и полицейский с мегафоном опять вещает о незаконности встречи.
– А давайте теперь каждое воскресенье в 11 часов здесь собираться, – несётся над толпой предложение.
– Вы должны быть здесь, среди нас, – мягко упрекает полицейского женщина в красной маске.
– А мы здесь, с вами, – тонко шутит тот в ответ.
Фото автора