Экспертные мнения → Говядина должна быть дорогой: эксперты мясного рынка — о будущем отрасли

Низкие цены на пшеницу заставили многих аграриев задуматься о том, чтобы «пропустить» зерно через животноводство. Поскольку нишу свиноводства и птицеводства прочно заняли крупные хозяйства, свои перспективы фермеры связывают с откормом КРС. Высокий спрос на бычков обнажил давнюю российскую проблему – недостаток качественного маточного поголовья.

Какие перспективы ждут мясное скотоводство? Что мешает отрасли развиваться? Какие решения могут ей помочь? Об этом Agrobook.ru поговорил с главными экспертами отрасли – главой Национальной мясной ассоциации Сергеем Юшиным и генеральным директором Национального союза производителей говядины Романом Костюком.

Бычками пожертвовали ради молока

Говядина остаётся одним из тех видом мяса, по которому Россия ещё не достигла самообеспеченности.

– Проблема настолько острая, что третий год подряд, включая 2024-й, Минсельхоз согласовывает с Минэкономразвития ввоз 100 тыс. тонн говядины из-за рубежа без пошлин – чтобы обеспечить сырьём производителей колбас и полуфабрикатов, – говорит Роман Костюк. – Таким образом, Минсельхоз прямо указывает, что Россия не может закрыть свою потребность в говядине имеющимися ресурсами, а потому мы стимулируем ввоз мяса из-за границы.

По оценке эксперта, наша страна производит 1 млн 650 тыс. тонн мяса крупного рогатого скота. А потребляет – 1 млн 940 тыс. тонн. Примерно 250-300 тыс. тонн мяса КРС ежегодно завозится из-за границы. В этом году ориентировочная потребность в говядине на 286 тыс. тонн превышает объёмы внутреннего производства.

Недостаток собственной говядины Роман Костюк и Сергей Юшин связывают, главным образом, с сокращением поголовья скота.

– Заметную долю говядины мы по-прежнему получаем от животных, которые содержатся в ЛПХ, – говорит руководитель Национальной мясной ассоциации. – Раньше на ЛПХ приходилось 45% поголовья, сейчас – меньше 40%, но это всё равно много. По нашим оценкам, учитывая демографические изменения, изменения стандартов жизни и ожиданий по качеству жизни молодого поколения, поголовье в ЛПХ будет по-прежнему уменьшаться. Напомню, что за последние 10 лет оно сократилось примерно на 35%.

Роман Костюк отмечает, что примерно 80% говядины Россия получает от скота молочных пород. Курс на «безудержную индустриализацию молочных комплексов» также отразился на поголовье: крупные хозяйства задались целью увеличивать продуктивность молочных коров до 10-12 тыс. кг в год, и теперь получают больше молока при меньшем поголовье. А ещё – используют сексированное семя, которое также не позволяет бычкам появиться на свет.

На фоне сокращения поголовья в ЛПХ и СХО только сектор КФХ в последние годы демонстрировал интерес к крупному рогатому скоту.

– В крестьянско-фермерских хозяйствах за 10 лет поголовье КРС – и молочного, и мясного – выросло почти на 100%. А производство мяса – за счёт лучшего откорма, больших привесов, более высокого убойного веса – выросло на 145%, – говорит Сергей Юшин. – Но, к сожалению, доля КФХ в общем объёме производства говядины незначительна.

Этот тезис подтверждает и Роман Костюк. По его словам, поголовье мясных коров в России составляет порядка 1 млн 300 тыс. голов коров. Причём 400 тыс. коров содержится в холдинге «Мираторг».

– Чуть ли не половина мясного стада России – это один производитель. Всё остальное – маленькие предприятия, размазанные по стране, – говорит Роман Владиславович. – В 2009-2012 годах было много холдингов, которые намеревались производить говядину, создать вертикально интегрированные комплексы. Они рассчитывали, что получат хорошую государственную поддержку. Но бюджетные деньги направили на поддержку молочников. Объяснение было простым: молоко – социальное необходимое производство, а говядина – продукция для богатых, и её много не надо, потому что у нас есть курица и свинина.

Бурного роста скотоводства в мире не будет

Ситуация с производством говядины не очень благоприятная не только в России, но и во всём мире, говорит Сергей Юшин.

– Этот бизнес, за исключением отдельных периодов и отдельных стран, очень низкорентабельный. Тем более, сегодня он подвергается нападкам со стороны защитников животных, борцов с климатическими изменениями... Темпы роста производства говядины в мире крайне низкие – в отличие от производства свинины и мяса птицы. С 2015 по 2022 год производство говядины в мире выросло всего лишь на 1%. Производство в России за это же время выросло на 7%. Вроде бы хороший показатель. Но надо признать, что это происходило буквально благодаря одному-двум проектам, которые сейчас выходят на плато – то есть на запланированные мощности – и дальше у них активного развития, которое мы наблюдали в предыдущие годы, не будет, – считает эксперт Национальной мясной ассоциации.

Перспективы говядины, продолжает Сергей Юшин, во многом зависят от того, что будет с располагаемыми доходами населения, потому что говядина – дорогое в производстве мясо. И это утверждение справедливо и для российских, и для мировых реалий. По данным ООН и международных аналитических компаний, в мире ежегодно производится 360 млн мяса, из них говядины – всего 70 млн тонн, то есть около 20%.

– В России на долю говядины приходилось в отдельные годы до половины потребления, а сегодня – 17%, – говорит Сергей Юшин. – Говядина для нас традиционное мясо, и мы съедаем примерно 14 кг говядины на человека в год. В мире этот показатель ниже – 8,7 кг. Представьте, сколько мы «переедаем» – притом что мы не самая богатая нация.

Многие развивающиеся страны мира раньше не могли себе позволить покупать говядину. Но с ростом экономик повысятся доходы населения, и спрос на мясо КРС будет расти, уверен Сергей Юшин. Особенно ярко эта тенденция прослеживается на примере Китая, где потребляют уже по 7 кг говядины на человека в год.

– Рацион китайцев меняется, и цены на говядину во всём мире повышаются благодаря растущему спросу. Будущее России – если она хочет использовать свои огромные ресурсы: пашни, пастбища, воду, климат – именно в мясном скотоводстве, потому что в мире прироста не будет в ближайшие годы, – уверен Сергей Евгеньевич.

Возврата инвестиций ждать придётся долго

Почему же огромная территория, прекрасный климат и пресная вода до сих пор не сделали Россию производителем говядины номер один в мире?

Эксперты сходятся во мнении, что для развития мясного скотоводства не было благоприятных условий.

– Мясной КРС требует длинных инвестиций. В птицеводстве товарную продукцию можно получить через 27-35 дней, в свиноводстве – через 180 дней. А в мясном скотоводстве деньги начинают возвращаться в лучше случае на пятый-седьмой год, – говорит Роман Костюк. – Вы покупаете тёлку, ждёте периода, когда можно её покрыть, – потому что мясное скотоводство имеет свои циклы: нужно, чтобы телёнок родился перед травой, а не в конце лета. В июле-августе вы её покрываете, через девять месяцев она приносит телёнка, и только через восемь месяцев после рождения вы ставите его на откормочную площадку. При этом телёнок ещё не становится товаром! Только через год откорма его можно забить на мясо – а всё это время приходится платить зарплату, налоги, кормить животных. И ждать.

Выдержать этот период способны единицы.

– Я общаюсь со многими хозяйствам, в том числе с вертикально интегрированными холдингами и средними производителями, у которых есть свои пастбища, поля с многолетними травами, собственные комбикормовые заводы, лаборатории, своё осеменение, ветеринария. Вертикальная интеграция, казалось бы, наиболее эффективна. Но и там окупаемость – не менее 12 лет. При нынешней ключевой ставке в этот бизнес в принципе никто не пойдёт, – уверен Сергей Юшин. – Для того, чтобы отрасль развивалась, инвесторам нужно показать долгосрочную высокую рентабельность.

А это возможно только с высокими ценами на продукцию скотоводства. Но, несмотря на то что во всём мире говядина считается премиальным мясом, в России цены на неё постоянно пытаются сдерживать.

– Не надо бояться дорогой говядины! – говорит глава Национальной мясной ассоциации. – У нас есть два вида другого мяса, которые её отлично заменяют в продовольственной корзине. Обратите внимание: за последние восемь лет цена на свинину на полке в магазине выросла, согласно данным Росстата, всего лишь на 20% – при продовольственной инфляции в районе 60%! Индейка – также хорошая и доступная альтернатива. А говядина должна быть дорогой, причём долгосрочно дорогой, чтобы туда пошли какие-либо деньги.

В этом смысле действия государства, которое объявляет беспошлинный ввоз говядины, дают плохой сигнал тем, кто хочет заняться мясным скотоводством. 

– Присоединяясь к ВТО, Россия добилась достаточно хороших условий для защиты внутреннего рынка: пошлина на импорт говядины может быть повышена до 23,5%, – напомнил Сергей Юшин. – И Россия могла бы этим правом воспользоваться.

Почему не хватает бычков для откорма

В условиях падения цен на зерно многие фермеры попытались восполнить выпадающие доходы за счёт откорма скота. И столкнулись с новой проблемой: сложно найти хорошего породистого телёнка. Впрочем, Роман Костюк считает, что это, скорее, проблема коммуникации.

– В Национальный союз производителей говядины звонят две группы людей: одни говорят, что нигде нет скота, другие – что не могут скот продать, – говорит Роман Владиславович. – Задаю вопрос: ты по чём хочешь продать/купить? И тут выясняется, что один слышит про дефицит скота и хочет поменять своего телёнка на «Мерседес-Бенц», а второй считает, что он должен заработать на откорме, поэтому предлагает за этого телёнка цену, как за старый велосипед… Это следствие отсутствия индустриального рынка оборота сельхозживотных, когда у участников отрасли нет возможности сравнить цены и найти хорошего покупателя.

Помочь в этом вопросе призвана новая электронная площадка Vexpay.ru, где проводятся торги животными. Продавец описывает скот, который намерен реализовать, а покупатели указывают цену, по которой готовы его приобрести. Когда договорённость достигнута, покупатель размещает деньги на специальном счету платформы (по аналогии с банковским аккредитивом). Средства перечисляются продавцу лишь после окончания продажи: таким образом оба хозяйства страхуют себя от возможных недоразумений.

– Мы пытаемся перевести хотя бы часть продаж на цивилизованный уровень, где можно предложить свой скот сразу многим покупателям и не делать из этого базар, – объясняет Роман Костюк.

Проблема с поиском скота на откорм возникла ещё и потому, что в отрасли мясного скотоводства сложилась ошибочная модель взаимоотношений.

– Тот, кто занимается откормом, говорит фермеру: «Инвестируй в маточное поголовье, а я у тебя куплю бычков». А где фермер возьмёт деньги? Кто ему их даст? Как сможет фермер за свой счёт приобрестиь 100 тёлочек, технику, корма – и ждать, пока эти инвестиции ему вернутся? – рассуждает Роман Владиславович. – Все готовы купить результаты чьего-то труда, чтобы быстро сделать на нём свой доход. Несколько месяцев откорма – и деньги возвращаются. А кто-то несчастный, получается, должен несколько лет ждать, пока окупится его тёлочка. Нет таких несчастных. Поэтому модель «Каждый сам за себя» не работает и не будет работать.

Национальный союз производителей говядины продвигает идею, что на территории, где люди намерены заниматься мясным скотоводством, должен появиться контрактный коллектив, где одно хозяйство – интегратор, обладающий техникой, землёй, ветеринарными знаниями – сможет обеспечивать фермеров кормами, помогать с зоотехнией и ветеринарией. А фермер, в свою очередь, будет заниматься содержанием маточного поголовья на пастбище и получением телят, которых интегратор впоследствии выкупит и поставит на откорм. Только в этом случае станет возможным привлечение денег в отрасль.

Разрозненные примеры такого взаимодействия уже есть в России: с прошлого года свой мясной кластер создаёт в Бурятии компания «Мясоопторг», программу помощи – правда, по овцеводству – чабанам организовала группа «Дамате».

– Разделение задач в мясном скотоводстве – мировая практика: фермеры работают на этапе корова-телёнок, а животных у них скупают крупные компании-интеграторы, потому что они откормом могут заниматься более эффективно и гарантировать ритмичные поставки мяса на рынок. В Канаде и США есть откормочные площадки, где содержится по 200 тысяч голов скота, – говорит Сергей Юшин. – Конечно, немаловажным является вопрос наличия средств у фермера. В России много регионов с дешёвой землёй и невостребованными угодьями, но их надо приводить в порядок. Чтобы сделать культурное пастбище, придётся на гектар затратить примерно 30 тысяч рублей. То есть сначала землю купить, а потом ещё и привести её в порядок. Это большие инвестиции. И снова вопрос: где взять деньги?

«Мы не умеем выращивать скот дёшево» 

Agrobook.ru поинтересовался у Романа Владиславовича, какие слабые места – с точки зрения технологии – есть в скотоводстве у российских аграриев?

– Во-первых, мы не умеем дёшево выращивать животных. Мы всё время норовим сделать это очень дорого: готовы строить для мясного скота дома дороже тех, в которых сами живём, тратить на питание такие деньги, каких не тратим на питание своих детей. Из-за этого говядина выходит дорогой, заниматься ею становится невыгодно. Почему? У нас просто отсутствуют знания о правильной технологии содержания и выращивания скота. Большую часть технологических процессов мы пытаемся копировать из молочного животноводства, что категорически нельзя делать: разные виды животных, разные цели, – ответил Роман Костюк.

Эксперт отметил, что суть мясного скотоводства – в том, чтобы «содержать лося в домашних условиях, не мешая ему жить диким образом».

– Вы оградили территорию, чтобы животное не сбежало, обеспечили его солью и водой и не мешаете ему жить там на улице – круглый год, 15 лет подряд. Это главная технология, – объяснил Костюк. – Если вы хотите, чтобы животное было здоровым, не пытайтесь его перекормить. От этого возникают проблемы с фертильностью, а затем – с родами. В молочном животноводстве скот кормят интенсивно, чтобы получить молоко. В содержании маточного поголовья мясного скота другая задача – чтобы корова жила долго и приносила телят. В природе лоси постоянно двигаются, поэтому стаду нужен фитнес и минимальный базовый набор грубых кормов, которые приводят животное в состояние жвачки.

Другим слабым местом мясного скотоводства Роман Владиславович назвал вопрос выхода и сохранности телят. В России этот показатель – 75 телят на 100 коров, притом что в мире – 80-85 телят. Здоровью маточного поголовья не уделяется должного внимания, потому что в России объективно мало специалистов, которые были бы хорошо знакомы с практикой мясного скотоводства.

При этом дефицит пастбищ эксперт не считает большой проблемой в целом для России. Роман Костюк уверен, что почти в каждом регионе, если задаться целью, можно найти свободные земли, пригодные для выпаса скота. В зависимости от продуктивности, на одну корову с телёнком потребуется от одного до семи гектаров.

– Мы просчитывали экономику для семьи из двух-трёх человек и пришли к выводу: для того, чтобы человек хорошо зарабатывал, ему необходимо держать 100-150 голов маточного поголовья. А стадо из 160-200 голов даст очень солидную выручку для семьи.

Скот нужен не только ради мяса

Чтобы мясное скотоводство развивалось, стимулировать отрасль необходимо комплексом мер. Было бы неплохо защитить внутренний рынок от импорта говядины и перестать сдерживать цены. Предусмотреть льготное кредитование для мясного скотоводства на 15 лет, с максимальной ставкой 2-3%, исходя из долгих сроков окупаемости проекта и волатильности цен. Предусмотреть субсидии на возвращение в оборот пастбищных земель. Такие идеи высказал Сергей Юшин.

Роман Костюк, в свою очередь, считает, что развитие мясного скотоводства – вопрос не государственного, а регионального уровня. Россия укрепляет торговые связи с арабскими странами, которые уже приобретают нашу говядину. Если РФ увеличит экспорт, в регионы, которые выращивают скот, придёт дополнительный доход.

– Регионы, которые хотят воспользоваться огромным потенциалом этого направления, должны строить свои программы, связанные со стимуляцией мясного скотоводства. Не потому, что России нужно достичь самообеспеченности по говядине, а для того, чтобы в регионах не простаивали земельные угодья, бизнес платил налоги, население имело работу и оставалось на селе, – объяснил Роман Костюк. – Мясное скотоводство – это стратегическая, основательная поддержка деревни.

Национальный союз производителей говядины, в свою очередь, в меру своих сил готов помогать единомышленникам, готовым заняться этим бизнесом серьёзно.

Изображение TheAndrasBarta с сайта Pixabay