Животноводство → Молочным фермам нужны деньги. В Госдуме выяснили, как нарастить поголовье коров в КФХ
Этот круглый стол в Госдуме вышел нестандартным. Вопреки сложившейся традиции, чиновники и депутаты говорили мало и в основном слушали.
Слушали глав КФХ – владельцев молочных ферм, которые приехали в Москву поделиться своей болью. Даже они, крепкие хозяйственники, чувствуют, что перспективы молочного скотоводства на селе становятся безрадостными. И с этим надо срочно что-то делать.
При всех трудностях КФХ – «растут»
Поголовье коров в России неуклонно сокращается уже несколько лет подряд. Например, в 2022 году в средних и крупных сельхозорганизациях содержалось 2 млн 173 тыс. голов, а в 2024 году осталось на 100 тыс. голов меньше.
Фермерские хозяйства до недавних пор демонстрировали обратную тенденцию. Если с 2012 года в СХО поголовье коров сократилось на 373 тысячи голов, то в КФХ, напротив, выросло на 520 тысяч.
– В ЛПХ [поголовье] падает, в крупных и средних – падает, а у фермеров – растёт! Это говорит о том, что потенциал есть. Значит, экономика у малых хозяйств позволяет им расширяться. При всех трудностях – затраты другие, себестоимость другая! Цена [на молоко] ниже, чем у крупных, но они растут, – отметил первый зампред Комитета ГД РФ по аграрным вопросам Владимир Плотников.
По мнению депутата, государство недостаточно поддерживает фермеров-молочников: в основном субсидии распределяются между крупными предприятиями. В Минсельхозе же резонно заявляют, что фермеры производят всего 10% товарного молока и продовольственную безопасность страны обеспечивают именно «крупняки».
Впрочем, даже при таком подходе государства в российском селе нашлись люди, которые смогли создать крепкие, передовые хозяйства.
От банного сруба – до роботизированной дойки
Фермер Зуфар Мухаметшин – как раз из таких людей. Его фермерское хозяйство образовалось в Татарстане в 1997 году.
– Тогда у нас было 273 га паевых земель, 40 голов тёлок весом 150-200 кг каждые, два трактора, один автомобиль и одна рабочая лошадь, – рассказал Зуфар Зиннатович. – После посевных работ мы из досок построили маленький коровник для этих телят. Осенью 1998 года они начали телиться. И сразу встал вопрос о доении коров в зимний период… Вопрос решили простым способом: у меня был сруб для бани 4х4 метра – обрезали пополам, добавили еще 4 метра... Получился очень примитивный доильный зал 4х8 метров. С увеличением количества дойных коров мы удлинили наш доильный зал – и доили там до 70 коров.
В 2005 году КФХ Зуфара Мухаметшина построило новую ферму и оборудовала её доильным залом DeLaval.
– Это была революция в животноводстве: все данные сразу шли на компьютер, и можно было увидеть, сколько молока даёт каждая корова, какие уколы, вакцины были сделаны, дата осеменения, дата запуска… К нам приезжало очень много делегаций не только из Татарстана, но и из других регионов России, – вспоминает Зуфар Мухаметшин.
В 2013 году КФХ построило роботизированную ферму с голландскими роботами Lely – и снова оказалось в первых рядах по инновациям.
– В 2021 году мы снова запланировали расширение производства. В планах была постройка коровника на 800 голов и покупка 16 роботов. Всего по расчётам требовалось 560 миллионов рублей. Я обратился в Россельхозбанк за кредитом. Посмотрев на мой возраст в паспорте, мне сказали, что после 70 лет они не выдают кредита. От Сбербанка получил такой же ответ, – рассказал фермер.
За три десятилетия земельных банк хозяйства вырос со 273 га до 2,6 тыс. га, поголовье – с 40 до 2,5 тыс. голов, из которых 850 голов – дойных.
– Последние пять лет в районе по урожайности зерновых культур мы лидеры. В этом году с каждого гектара собрали 58 ц/га. По животноводству у нас показатели тоже хорошие: каждый день надаиваем 32-33 тонны молока, то есть по 37-38 килограмм с каждой коровы, – сказал Мухаметшин. – В нашем крестьянско-фермерском хозяйстве работает 73 человека. Средняя заработная плата за 9 месяцев 2025 года составляет 96 тысяч рублей. Это самая высокая заработная плата в АПК Татарстана. Но несмотря на такую высокую заработную плату, не хватает рабочих рук. На сегодняшний день у нас в хозяйстве работает 13 человек из Узбекистана.
– Через лет 10 половина наших наемных рабочих уйдут на пенсию. Встаёт острый вопрос о том, с кем же мы будем работать. Пока ответа на этот вопрос у нас нет, – говорит фермер.
Другой проблемой для фермера остаётся диспаритет цен.
– Например, уже 25 октября 2025 года на 1 рубль снизили закупочную цену на молока. Это для нас минус 1 миллион рублей в месяц. В то же время цена на ГСМ поднялась на 20-25 рублей. И за ним повысилась цена на всю продукцию, которую мы покупаем. Эти вопросы сельхозпредприятия самостоятельно решать не могут. Поэтому обращаемся к депутатам Государственной Думы: нужно менять агроэкономическую политику и решать эту проблему сегодня. Потому что завтра уже поздно будет, – сказал глава КФХ.
Проблему кадров решила бы «карусель»
Фермер Андрей Тропин из Тверской области своё хозяйство запустил лет на 10 позже коллеги из Татарстана. И признаётся, что без государственной поддержки не смог бы дорасти до высокотехнологичной молочной фермы. Потому что начинали совершенно «с нуля» и первое молоко доили в вёдра.
– В 2011 году я впервые участвовал в конкурсе на грант и получил его. Мы модернизировали ферму, установили молокопровод, купили новую технику, – вспоминает Андрей Валерьевич. – Потом участвовали в конкурсе на грант для семейной фермы, получили деньги на увеличение поголовья и с 50 голов «прыгнули» сразу же на 150 голов. Сегодня у нас 780 голов, из которых 250 – дойного.
Бурая швицкая порода позволила поддержать молочное направление мясным: со временем фермер построил мясной и колбасный цех.
– Начали перерабатывать, всё пошло, всё было хорошо. Но столкнулись с тем, что нет доярок, и молодёжь на молочную ферму не затащить, – говорит Андрей Тропин.
Поиски решения привели фермера к выводу, что нужно строить «карусель». Упорная борьба за очередной грант позволила Тропину получить деньги и буквально на следующей неделе фермер запустит новый комплекс на 500 голов, а вместе с ним – первый в Тверской области зал с карусельным доением.
– Честно говоря, я нигде в Российской Федерации не видел, чтобы у фермеров была «карусель». А ведь это самая эффективная дойка! Там практически исключён человеческий фактор. И работать человеку приятнее: нет контакта с животными, корова не ударит, не махнёт хвостом по лицу в четыре утра, как это на «линейке» бывает. Потому на «линейку» людей найти очень сложно, а на «карусель» можно заинтересовать. Но «карусель», конечно, очень дорогая – без помощи государства её не поставить.
По мнению Тропина, гранты аграриям должны быть такими, чтобы хозяйство сразу могло строить высокотехнологичную молочную ферму. Без этого просто не выжить.
– Доить на линейке – это смерть для хозяйства. Вот выделяются деньги на гранты: 20-30-100 голов фермер наберёт, а будет доить на линейке – и всё, он умрёт! – говорит Андрей Валерьевич.
Нужны капексы фермерам и гранты на роботов
Алексей Раченков, фермер и глава АККОР Приморского края, своё хозяйство тоже начинал с нуля. В 2014 году вместе с братом они построили ферму в чистом поле и «прошли всё»: и строительство собственной линии электропередачи, и строительство дороги и скважину, и покупку оборудования.
– Сейчас у нас 170 голов коров, надой в 8 тонн по этому году закроем. Производим только молоко-сырьё, сдаём на молокозавод по 50 рублей за базу. Но даже при таких показателях экономика хозяйства – в районе 3-5% рентабельности. Пока справляемся за счёт собственных кормов, за счёт оптимизации расходов. У нас роботизированная ферма, поэтому мы здесь имеем возможность оптимизировать расходы, – рассказал Алексей Юрьевич.
Однако выживать фермерам в Приморском крае становится всё сложнее. С приходом в регион больших федеральных агрохолдингов, которые массово скупают паевые земли, личным подсобным хозяйствам стало элементарно негде пасти скот.
– И это первая причина, почему начинают забивать скотину в осенний период массово и снижают поголовье в личных подсобных хозяйствах: негде заготавливать корма, – рассказал Алексей Раченков. – Поскольку животноводы – люди уже все возрастные, мы предлагаем предусмотреть субсидию на приобретение кормов, кормовых добавок, ветеринарных препаратов.
Средний возраст глав КФХ в Приморском крае составляет 55 лет, продолжает Раченков. Молодёжь крайне неохотно идёт в молочное животноводство. Деньги на роботизацию молочного животноводства тут сослужили бы хорошую службу.
– Грантовую поддержку нужно сохранить, – продолжал Алексей Раченков. – Но её нужно увеличивать, потому что уже более восьми лет ставка по грантам не увеличилась. Нужно больше выделять денег на грантовую поддержку, на автоматизацию и роботизацию животноводства.
Выступая перед депутатами, Алексей Юрьевич повторил вопрос, который уже дважды задавал на съездах АККОР: почему капексы выплачивают только фермам с поголовьев свыше 1000 голов?
– Почему такая несправедливость? Почему от тысячи голов только? А где промежуток – капексы на 200, 300, 400 голов скота? Почему фермеры не могут иметь доступ к этим компенсационным возмещениям со стороны федерального бюджета? Я призываю и мои коллеги призывают к тому, чтобы капексы снизить минимум до 300-400 голов, – сказал глава АККОР Приморского края.
Фермер – один за всех
В Тверскую область, в отличие от Приморского края, агрохолдинги заходить не спешат.
– От Твери до Новгорода ни один агрохолдинг не зайдет. Потому что у нас там болото, мелкоконтурные поля – наша территория просто не интересна агрохолдингам, – говорит фермер Алексей Трофимов. – Надежда только на нас.
Алексей Евгеньевич начал заниматься молочным животноводством с 2012 года. Тогда была всего одна корова, сейчас их уже 200.
– В момент, когда у меня уже было 30 коров, я начал заниматься переработкой, потому что одним молоком заниматься было уже тяжело. Сегодня мы производим сыры и другую молочную продукцию, – рассказал Трофимов.
Главной проблемой молочных КФХ аграрий назвал большую нагрузку на фермеров.
– Получается, мы сами и производим комбикорм, и ухаживаем за скотом, приходится перерабатывать молоко, его реализовывать, приходится еще соблюдать все требования ветслужбы, ВетИСы, «Честные знаки», «Меркурии». Я вижу по своим коллегам, что многие не справляются. Как только испытывают сложности в реализации, в принципе, сразу сворачиваются, – отметил Алексей Трофимов.
– Раньше еще село ещё как-то жило – и можно было продавать продукцию прямо здесь, на месте. Сейчас оно всё больше мельчает и, соответственно, выживать ЛПХ и КФХ просто не могут, поэтому закрываются.
Чтобы немного разгрузить фермеров, нужна кооперация – некое промежуточное звено, которое бы занималось переработкой и реализацией, полагает аграрий. Тогда бы к этому переработчику подтянулись и КФХ, и ЛПХ – зная, что к ним приедут, «как раньше в советское время», и заберут молоко по нормальной цене.
В своём районе Алексей Евгеньевич сам решил стать таким звеном. Поэтому поголовье увеличивать не будет и сосредоточится на переработке, а его соседи, наоборот, сосредоточат усилия на производстве сырья.
– Но для переработки нужно оборудование. Чтобы получить грант, как кооператив, мы должны просуществовать не менее года. Но мы же не можем год только делать вид, что что-то делаем? – задал риторический вопрос фермер.
Кооперация – наше всё
Проблему, с которой столкнулся Алексей Трофимов в Тверской области, успешно решили в Татарстане: в республике есть региональная программа, по которой гранты могут получить не только состоявшиеся, но и начинающие кооперативы.
– Сейчас сумма гранта выросла уже до 10 миллионов рублей, а когда мы брали его в 2019 году, можно было получить 5 миллионов рублей, – рассказал Алексей Леонтьев, директор фермерского хозяйства «Восток» и председатель кооператива «Монокорм».
Кооператив «Монокорм» появился в 2018 году как вынужденная мера: ЛПХ, у которых хозяйство собирало молоко, стали выделять паи. Глава хозяйства собрал людей и спросил, почему они хотят забрать землю? Пайщики ответили, что им нужны дешёвые корма, чтобы снизить себестоимость молока.
– Мы сказали: «Ребята, оставляйте свои паи. Мы создадим кооператив, будем сами заготавливать монокорм высокого качества. Будем на 1-1,3 рубля дороже покупать у вас молоко, а корма вам продавать на 10% дешевле», – рассказал Леонтьев.
В 2019 году был получен грант по республиканской программе (5 млн), в 2020 году – по федеральной программе.
– Мы набрали техники для заготовки кормов на 70 миллионов, из которых нам как продолжающему кооперативу государство вернуло 33 миллиона рублей, – рассказал Алексей Иванович.
Сегодня кооператив производит и упаковывает в вакуум по 5-50 кг любые корма: и силос, и сенаж, и концентратную часть. Есть рационы для дойного стада, для сухостойного стада, для откорма.
– В прошлом году мы продали кормов на 75 миллионов рублей, – рассказал Леонтьев.
Теперь же глава кооператива решил пойти ещё дальше – и построить кооперативную ферму: восемь коровников по 24 головы, которые ЛПХ или КФХ может «зайти со своим скотом». Здание оформляется в аренду с правом выкупа через пять лет. Помимо коровников, на площадке «мини-молочного парка» устроено родильное отделение. Кооператив занимается доением коров, ветеринарным сопровождением, в том числе вызывает специалиста по осеменению, отправляет кормораздатчики дважды в день. И, таким образом, снижает нагрузку на фермера.
– В сельском хозяйстве проблема номер один – не зарплата и не жильё. А то, что человек хочет иметь нормированный рабочий день и выходные. Если фермер сам работает, для него это получается кабала сплошная. А здесь люди друг друга заменяют, – сказал Алексей Леонтьев.
По подсчётам кооператива, каждая ферма будет приносит арендатору от 200 до 270 тысяч рублей в месяц пассивного дохода.
Поддерживать – надо!
Примеры фермеров, который выступали на круглом столе, казалось, вдохновили всех – и депутатов Госдумы, и представителей Минсельхоза. В этот раз представители государственной власти не анонсировали никаких новых мер поддержки (разве что напомнили, что «фермерские» субсидии будут идти в «защищённой» статье бюджета), но общий вектор политики был обозначен – и высказан модератором круглого стола Владимиром Плотниковым.
– Господдержка супер востребована, она супер эффективна, люди её ждут – грантовую поддержку кооперативам, начинающим фермерам. Государство выделяет эти ресурсы. Министерство сельского хозяйства линейку [мер поддержки] расширяет, как-то модернизирует – это всё правильно. Но мало денег выделяется по этим направлениям, – сказал Владимир Плотников. – Наша задача – убедить всех, что малые формы хозяйства эффективны, они нужны – и не только для производства продовольствия, но сейчас всё больше и больше для того, чтобы сохранить наши населенные пункты.