Растениеводство → Сбыт, цена и перспективы волгоградского овощевода
Павел Чердынцев говорит, ему нравится заниматься овощами, только не нравится, что производственные риски растут с каждым годом
«Нам сказали дать миллион овощей. Мы их дадим, только лишнее куда девать будем?» – посетовал на Дне поля «Волгоградский овощевод» глава КФХ Павел Чердынцев из Среднеахтубинского района.
Это было три года назад, в 2016-м. С тех пор Волгоградская область не только «дала миллион», но и нацелилась удвоить урожай овощей. А проблемы у фермеров остались прежними.
Среди овощеводов, которые собирались на Дне поля в 2016 году, Павел Васильевич выделялся больше всех. Ещё бы: ведь его экспозиция из помидоров, картошки, лука привлекла внимание губернатора Волгоградской области Андрея Бочарова. Главе региона фермер рассказал о желании купить дождевальные установки и перевести на орошение 300 гектаров. Часть затрат на этот инвестпроект Бочаров тогда пообещал компенсировать господдержкой.
С тех пор мы с Павлом Чердынцевым не виделись. Но из Волгоградской области прилетали хорошие вести: орошение – хоть и переживал, что сбывать продукт некуда будет, – фермер всё-таки организовал; два года работал с крупным перерабатывающим заводом и даже «под него» собирал томаты комбайном; вступил в кооператив. А ещё на площадке хозяйства Павла Васильевича запланировали очередного «Волгоградского овощевода»… Казалось, дела пошли в гору.
Увы.
– Со сбытом проблем нет, – рассказал накануне праздника Павел Чердынцев. – Я давно занимаюсь овощами, и сбыт у меня налажен. За двадцать лет удалось наработать постоянных покупателей, так что свой товар я всегда смогу продать. Но цена оставляет желать лучшего.
Рабочие руки отполовинили
Зимой этого года фермеров Волгоградской области ждал неприятный сюрприз: им объявили, что хозяйствам придётся ограничить использование труда мигрантов.
До недавних пор овощеводы активно нанимали выходцев из стран ближнего зарубежья, когда наступала пора собирать урожай. Но с этого года появилось правило: трудовые мигранты должны составлять не более 50% от штата хозяйства. Поток рабочих рук обмелел, а найти подмогу среди «своих» оказалось непросто.
– Даже несмотря на то, что моё хозяйство находится вблизи двух таких крупных городов, как Волжский и Волгоград, с трудовыми резервами проблема, – поделился Павел Чердынцев.
– Местные жители не хотят устраиваться на два месяца, а на целый год принять несколько десятков человек я не могу.
В советские времена проблему решали, привлекая студентов и школьников. Сейчас с несовершеннолетними работодатели связываться не хотят, да и с молодёжью постарше непросто.
– А что студент? Он говорит мне: «Я устал, я вчера всю ночь на салюте был». Или: «Сегодня праздник». И я не имею права в праздник человека на работу выгнать. Или я должен ему двойную оплату за день дать. Но у меня же никто огурец в два раза дороже покупать не станет из-за того, что он в праздник был собран?
С мигрантами было проще: работодатель мог сам устанавливать, когда работать, а когда отдыхать.
– Сейчас узбеки, с которыми мы работали много лет, уехали в Санкт-Петербург – собирают автомобили на заводе, – рассказал Чердынцев. – Вместо них набираем сотрудников… Но, понимаете, не могу я наших, местных, заставить работать в сорокаградусную жару. Мне их жалко просто. Рабочим из ближнего зарубежья это попривычнее...
Овощеводам не раз бросали обвинения, что мигранты занимают места, на которые претендуют российские граждане. Но оказалось, что это не так. Павел Васильевич – не единственный, кому не хватило рабочих рук.
– Людей в достаточном количестве нет. Просто физически нет, – объяснила фермер Татьяна Колесова. – Из центра занятости к нам направили двух человек. Согласилась на трудоустройство одна женщина, и то она много прогуливала – вынуждены были её уволить.
Нет помидора – нет проблемы
В условиях недостатка рабочей силы приходится менять производственные планы. Самое популярное решение – просто не заниматься овощами. О намерении сократить площади заявили несколько опрошенных «Крестьянином» овощеводов, главный аргумент – продукт, видимо, не востребован на рынке, иначе бы за него платили.
Раннюю капусту фермерам приходилось продавать ниже себестоимости. Первый лук был в цене, а сейчас практически не нужен. Цена на морковь тоже мизерная. Высок спрос разве что на огурцы: во время июльских холодов они просто не росли.
– В магазинах овощи дорогие, а у фермера их берут за копейки. Чтобы наше хозяйство развивалось, за раннюю капусту мы должны получать не меньше 30 рублей, за лук – не меньше 20 рублей. Только при достойной цене на овощи мы сможем дать людям достойную зарплату, – говорит Татьяна Колесова. – А пока наёмный труд выходит слишком дорого. Соберёшь, допустим, овощей на 100 тысяч рублей, из них 70 тысяч нужно отдать за уборку и погрузку урожая. Себе остаётся тридцать – заплатить и за семена, и за каплю, и за электричество. В итоге полное разорение.
В этом году, по сравнению с прошлым, хозяйство Татьяны Владимировны в семь раз сократило «овощные» гектары. Освободившееся место используют под производство ягод. На вопрос, как идёт сбыт, отвечает:
– Если все будут сажать, будет плохо идти...
Павел Чердынцев раздумывает о другой стратегии – отказаться только от тех культур, которым нужен именно ручной сбор. То есть из оборота хозяйства уйдут томаты, перец, огурец.
– Будем сажать те культуры, которые можно механизировано убирать: картофель, лук, морковь. А огурец, например, если на день перерос – всё, только выбросить. С помидором та же история: два-три дня не выйдет народ – и всё, он перезреет, можно будет только на томат его использовать. А это уже совсем другая цена...
Два года подряд Павел Васильевич участвовал в эксперименте по машинной уборке помидоров комбайном. Технику ему предоставлял один из местных перерабатывающих заводов.
Но долгосрочных отношений не завязалось. Впрочем, о механизированной уборке Чердынцев отозвался положительно.
– Можно убрать огромный объём, и людей практически не надо. По крайней мере, человека, который будет за рулём с компьютером работать, найти проще, чем того, кто согласится работать на поле в жару или в дождь. Но механизированная уборка требует своей технологии выращивания томатов. Переходить на неё стоит, только если есть контракт на пять-десять лет. А зачем мне приобретать комбайн, если я не знаю, куда завтра буду томаты сдавать?
– Когда завод строился, все овощеводы очень этому радовались, – рассказал один из фермеров Волгоградской области. – Мы думали, что вопрос со сбытом решится, весь урожай будет пристроен. Но на деле оказалось, что, во-первых, у завода и свои земли есть для выращивания овощей, а во-вторых, закупочную цену предлагают низкую. Одно разочарование.
Как обеспечить хороший сбыт?
Несмотря на все трудности, двадцать с лишним лет, отданные овощеводству, фермер Чердынцев потерянными не считает – и продолжает, пусть пока заёмными средствами, вкладываться в производство.
Повысить рентабельность своего хозяйства Павел Васильевич рассчитывает за счёт складских мощностей. Его овощехранилище может вместить до 15 тысяч тонн овощей, причём загрузить в него можно сразу несколько культур.
– Я нанимаю людей на работу на круглый год, и нужно обеспечить им занятость, – объясняет Чердынцев. – Чтобы как-то существовать зимой, я взял кредиты и построил хранилище.
Рассчитываю, что оно поможет обеспечить хороший сбыт.
С торговыми сетями Павел Васильевич не работает. Объясняет это известным тезисом: сети – отдельное государство со своими законами. Поэтому в магазины продукция Чердынцева пока попадает через посредников.
Второй слон, на котором держится хозяйство, – большой ассортимент.
– Я ни минуты не жалею, что поставил оросительную установку, – говорит Павел Васильевич. – Сейчас на поливе у меня около 360 гектаров, и я хотел бы ещё две-три продольные дождевальные машины купить. Орошение – это гарантия стабильности. Под поливом выращиваем морковь, огурцы, пекинскую капусту, перец, тыкву… Ассортимент огромный. Сгорел, например, на ранней капусте – зато на средней заработал.
Третий слон овощеводства – кооперация. Павел Чердынцев вступил в объединение «Продукты волгоградской глубинки». Кооператив включает самых разных производителей: и молочников, и овцеводов. Для овощеводов сотрудничество с животноводами выгодно тем, что можно поддерживать севооборот кормовыми культурами. Да и овощные отходы идут в дело.
Пока продукция кооператива продаётся «через личные каналы», но в будущем члены объединения планируют открывать свои собственные магазинчики. Тогда уже можно будет выставлять такую цену, чтобы и потребитель остался доволен, и фермер не разорился.
– Если бы я жил где-нибудь на Кубани, я бы овощами не занимался, тоже бы зерно выращивал. Один комбайн, один трактор, плуг, культиватор и один человек, который всё это обслужить может, – шутит Павел Васильевич. – Но если я здесь буду зерно выращивать, я буду гореть на нём каждый год. Потому что сейчас, например, третий класс стоит восемь рублей – и больше не дают. Поэтому зерновых я сею чуть-чуть на орошении, только для скотины, а основной бизнес в другом. Мне нравится заниматься овощами, просто риск с каждым годом становится всё больше и больше.