Экспертные мнения → Что мешает говядине? Сергей Юшин – о мясном скотоводстве и перспективах фермеров

Мясное скотоводство – одна из немногих ниш, которую ещё не заняли крупные агрохолдинги. Стоит ли фермеру двигаться в этом направлении? Выгоден ли откорм бычков? Будет ли у говядины рынок сбыта?

Эти вопросы Agrobook.ru обсудил с главой Наациональной мясной ассоциации Сергеем Юшиным.

Итоги 2022: говядина пока без рекордов

– Сергей Евгеньевич, подходит к концу 2022 год. Насколько успешным он был для производителей мяса?

– Если говорить о мясной отрасли в целом, то год был одним из самых удачных за последнее время. Прежде всего, это связано с тем, что вступали в строй новые свиноводческие объекты. В промышленном производстве свинины прибавка очень серьёзная – почти 8%. В 2022 году ситуация по АЧС была, если не благополучной, то, по крайней мере, лучше, чем в 2021 году и 2020 году. Очагов АЧС было ровно в два раза меньше, и не было крупных заносов на большие свинокомплексы.

Также восстанавливалась отрасли птицеводства после тяжелого в отношении гриппа птиц 2021 года. Птица тоже прибавляет, и в том числе благодаря индейке:  прирост будет выше 5%. По объёму производства индейки мы сохраняем третье место в мире. По производству мяса птицы мы пятые, и по свинине тоже пятые.

По говядине ситуация остаётся стабильной. Никаких грандиозных успехов мы не ожидали – отрасль сложная. Связано это с тем, что у нас 80% поголовья составляет молочный скот, а в молочной отрасли происходит структурная модернизация: мы получаем большее количество молока при меньшем количестве голов.

Плюс сокращается очень быстрыми темпами поголовье скота в личных подсобных хозяйствах (за последние 11 лет оно сократилось на 34%), а на ЛПХ ещё недавно приходилось до 50% поголовья. Сейчас уже меньше 40%.

Мясное скотоводство в 2022 году продолжало развиваться, и увеличение поголовья скота мясного направления компенсировало во многом снижение молочного поголовья. Я думаю, что по итогам года у нас будет небольшое снижение, но не принципиальное. Напомню, что предыдущие шесть лет Россия была одной из немногих стран, где ежегодно фиксировался, пусть небольшой, но всё-таки прирост в производстве говядины.

Важные изменения происходят в производстве баранины. Приход в отрасль крупных инвесторов, которые увидели потенциал баранины как внутри страны, так и на внешнем рынке, приводит к тому, что мы модернизируем убойные предприятия – это необходимо, чтобы получать аттестацию для экспорта и работать с  розницей. Предприятия по убою, разделке и упаковке уже диктуют определённые правила работы на рынке владельцам скота. Мы ожидаем обеления рынка, а также технологическую и структурную модернизацию.

В целом в 2022 году производство всех видов мяса в России вырастет на 3,5%. Мы выйдем на рекорд – порядка 11,5 млн тонн в убойном весе.

У нас также, я надеюсь, будет рекорд и по экспорту мяса. Экспорт у нас очень быстрыми темпами рос в начале года, но, к сожалению, стабильный крепкий рубль играет против российских экспортёров, потому что мы начинаем проигрывать другим странам-поставщикам, чьи валюты девальвировались. К концу года темпы прироста снизились. Например, по говядине мы ожидали прирост экспорта на 30% – около 40 тысяч тонн, думали, вывезем. Пусть это небольшой объём, но в  деньгах, учитывая, какое мяса мы вывозим, это приличная сумма – около 200 млн долларов. Но сейчас мы видим, что экспорт говядины не превысит 33-35 тысяч тонн.

В экспорте мяса хорошо «выстрелила» птица, потому что цены на бройлера во многих странах мира выросли, и значительно. Вообще мясо в разных странах мира подорожало на 20-60% в связи с ростом себестоимости и вспышками болезней. В России, наоборот, себестоимость мяса снизилась – прежде всего, для бройлеров, индейки и свинины. По нашим подсчётам, общая стоимость экспорта мяса в этом году должна дойти до 1,5 млрд долларов США.

Наше потребление в 2022 году тоже показывает рекорд – почти 78 кг мяса на человека. Этот рекорд получился во многом благодаря тому, что была реализована масштабная, многомиллиардная поддержка семей с детьми, произошла индексация зарплат бюджетников, выплат инвалидам, пенсионерам, военнослужащим и так далее. Разумеется, большая часть средств, которую получают люди, идёт на продукты питания. А в потребительской корзине 9% приходится на мясо. То есть от каждых 100 млрд рублей, которые получает население, до 10 млрд идёт на мясо.

Спрос не растёт, но у мраморной говядины шанс есть

– Сергей Евгеньевич, рынок свинины и мяса птицы в России перенасыщен и, по словам главы Национального союза свиноводов, в 2022 году от «драматического» снижения цен отрасль спас растущий спрос со стороны населения. А что с говядиной?

– По нашим подсчётам, потребление говядины в 2022 году снизится. В 2021 году приходилось 14 кг на человека, в 2022 году – 13,8 кг.

Надо сказать, снижение потребления говядины – общемировая тенденция. Птица в разы доступнее, чем красное мясо. В России, например, свинина в 2022 году была дешевле, чем в 2021 году, в том числе и в потребительских ценах. Дополнительную конкуренцию говядине составляет индейка. Она стоит дешевле, а по потребительским качествам считается очень привлекательным, «здоровым» мясом. Хотя ничего «нездорового» нет ни в бройлере, ни в свинине.

Но в целом потребление говядины в России не низкое. В мире, по нашим подсчётам, на человека в год приходится порядка 8,5 кг говядины. У нас – 13,8 кг. Это неплохой объём потребления – выше, чем в Китае и ряде стран Восточной Европы.

Мы не видим перспектив, чтобы население увеличивало потребление говядины. Доходы населения, к сожалению, не растут, а говядина – мясо дорогое, требующее больших усилий для производства, большего времени и больших инвестиций, и понятно, что население будет выбирать то, что экономически более доступно.

С другой стороны, в России есть тенденция к росту спроса на очень дорогую, премиальную говядину. В начале 2010-х годов в России премиальной говядины (мраморное мясо, дорогие отруба) мы потребляли примерно 3 тысячи тонн при общем объёме рынка более 2 миллионов тонн. Сегодня мы продаём по 40 тысяч тонн в год. Я говорю именно о дорогой говядине – той, где килограмм в опте стоит от 1,5-2 тысяч рублей и выше. Страна у нас большая, и в ней есть очень состоятельные люди. Раньше у них были деньги в кармане, но не было физической возможности купить такое мясо. Мы эту возможность обеспечили. Растёт число ресторанов, специализирующихся на говядине, уже и в региональных центрах есть немало стейк-хаусов. Надо сказать, что и люди со средними доходами иногда хотят себя побаловать и покупают стейки.

Читайте также: "Интенсивное доращивание телят: как составить рацион для бычков"

Рентабельность мясного скота зависит от импорта

– Чиновники Ростовской области, Краснодарского края озабочены плодородием земель и призывают аграриев к животноводству. Есть ли смысл заниматься мясным скотоводством на юге России?

– Очень хороший и очень сложный вопрос. Я не хочу давать советы, стоит ли заниматься этим направлением или нет. В каждом случае есть много нюансов, которые стоит принимать во внимание. Один из них – стоимость земли. Заниматься мясным скотоводством на дорогой земле – дело бесперспективное. Всегда мясным скотоводством занимались там, где земля дешёвая. Потому что рентабельность в этом бизнесе небольшая, а в некоторые годы она была даже отрицательной. И факторов, влияющих на экономические показатели мясного животноводства – воз и маленькая тележка.

Да, у нас в России за последние десять лет доля мясного и помесного скота выросла с 2% от общего поголовья до более чем 20%. Но, к большому сожалению, это в основном произошло благодаря одному-двум крупным проектам, которые, как двугорбые верблюды, тянули эту отрасль. У них была возможность в течение многих лет финансировать мясное скотоводство за счёт доходов, получаемых от других направлений. Но окупаемость в мясном скотоводстве сегодня – около 12 лет.

Проблема в том, что вы можете положить деньги просто в банк, на депозит, и получать 9-10%, ничего не делая.  А в мясном скотоводстве надо много пахать. И, кроме того, есть риски экономического характера.

– Что это за риски?

– Во-первых, как я уже сказал, снижающиеся доходы населения. Во-вторых, давление со стороны других видов мяса, в первую очередь, индейки. И в третьих, государственное регулирование.

К сожалению, (так устроена наша психология!) говядина в России считается товаром первой необходимости. В перечне продуктов, который утверждён правительством РФ, говядина (кроме бескостного мяса) называется социально значимым товаром. Это очень странное определение. Многие отруба на кости гораздо дороже бескостного мяса! Лопатка без кости дешевле, чем толстый край на кости. Говяжий фарш – без кости! – и он дешевле, но не является социально значимым товаром. Просто глупость. Но поскольку говядина является социально значимым товаром, государство устанавливает особый контроль над динамикой цен на этом рынке.

Была очень напряженная ситуация, когда представители экономического блока правительства нервничали, что говядина росла в цене. И они рассуждали: «Что мы людям скажем?». Я отвечал: «Главное, что мы даём людям белок по доступной цене». 

Наша позиция отличалась от позиции минсельхоза и экономического блока. В этом году в Россию было завезено более 200 тысяч тонн говядины из третьих стран без таможенной пошлины – чтобы не дать ценам повышаться. Это привело к тому, что на оптовом рынке импортной говядины цены устойчиво падали. Безусловно, когда падают цены на говядину, начинается падение цен на скот. Потому что убойные предприятия, разделав тушу и продав всё, вплоть до глазниц и шкур, не получат того минимального дохода, который должен иметь переработчик. У нас был период, когда скот стоил очень дорого, а говядина падала в цене – и убойные предприятия сократили закупку скота, чтобы не нести убытки. Сельхозпроизводитель может какое-то время подержать животных на откорме или на пастбище. Но потом скот перестаёт набирать вес – и аграрий теряет деньги.

Если мы будем давить на цены на говядину, то ею вообще никто не будет заниматься. В мясном скотоводстве есть хозяйства, которые получают прибыль. Но, к сожалению, у большинства ситуация тяжёлая.

– Какие меры поддержки требуются от государства?

– Прежде всего – эффективная таможенная политика, которая будет защищать внутреннего производителя.

У нас пошлина на ввоз говядины из-за рубежа – всего 15%. В других странах, которые заинтересованы в развитии своего производства говядины, пошлины составляют 40%, 60%, а то и 200%. Это касается и небогатых стран, вроде Тайланда, где пошлина на ввоз говядины составляет 60%. У нас – всего 15%, это либеральная пошлина. 

В 2022 году помимо пошлины, которая стала нулевой, у нас укрепилась национальная валюта: доллар подешевел с 75 до 60 рублей. В результате импортёры мяса получили преимущество около 40%. И если бы не логистические сложности в начале года, если бы не сложности с оплатой, нас бы просто завалили говядиной.

С одной стороны, мы дали, по моим подсчётам, 36 рублей на килограмм преимущества для импортёров (за счёт курса рубля и обнуления пошлин), а с другой стороны, пообещали 600 млн рублей животноводам в качестве субсидии на килограмм живого веса бычка, сданного на убой. Ставка субсидии получится меньше 1 рубля на килограмм. Какой-то дисбаланс есть в  этом.

Российская Федерация, присоединяясь к ВТО, вела сложные, многолетние переговоры именно для того, чтобы защитить наше сельское хозяйство. Одним из главных аспектов был мясной рынок. Россия добилась права при отмене количественных ограничений (квоты на импорт мяса), поставить более высокую ставку таможенной пошлины.

Мы ещё в 2020 году предлагали установить на 2021 год максимально возможную ставку пошлины на импорт говядины – 27,5%. И тогда везите в Россию сколько угодно мяса – из Аргентины, Бразилии!

Нам сегодня кровь из носа надо поддержать производство говядины. Иначе мы увидим стагнацию в мясном скоте – или даже сокращение хозяйств, которые этим занимаются. Тогда цены на говядину будут расти, а мы станем ещё более зависимыми от импорта –и цены на мировом рынке взлетят. Сегодня в мире мало кто вкладывается в мясное скотоводства, за последние пять лет производство не выросло – не выгодно это даже в мире.

Для говядины нужны именно те условия, которые есть в России: умеренный климат и много воды. И плюс кормовая база – зерновой или травяной откорм. Есть земля, как в Нечерноземье – дешёвая, выгодно там делать культурные пастбища с многолетними травами. Пустуют огромные площади – их можно привести в порядок и выращивать там скот. Даже если бы внутри России не было перспектив роста потребления (хотя мы надеемся, что всё наладится), то, продавая говядину на экспорт, мы могли бы пользоваться этими преимуществами – землёй и водой.

И ещё важный фактор: каждое новое рабочее место в мясном скотоводстве даёт 6-7 новых рабочих мест в сельском хозяйстве и других отраслях экономики. Мясное скотоводство имеет огромный кумулятивный эффект. Мы не должны «запороть» мясное скотоводство безграмотной таможенной политикой. Люди, которые смотрят на цифры статистики, не видят, какой тяжелейший труд стоит за этими цифрами. Я понимаю, экономическому блоку хочется, чтобы люди ели больше говядины, но для этого надо не отнимать деньги у крестьян, а повышать доходы населения.

КФХ в мясном скотоводстве: нужна кооперация

– В свиноводстве и птицеводстве лидируют крупные предприятия. Могут ли фермеры занять нишу в мясном скотоводстве?

– Именно этим путём и нужно идти. Укрупнение предприятий в птицеводстве и свиноводстве характерно не только для России, но и для других стран мира. В мясном скотоводстве всё иначе.

Да, у нас есть пример «Мираторга», который через год будет иметь уже 1 млн голов абердино-ангусов, но это исключение из мировой практики и это вынужденное решение, когда кто-то должен был создать стандарты производства.

Доля фермеров в производстве мяса КРС невысока, но за последние десять лет поголовье в фермерских хозяйствах выросло в два раза. А производство скота на убой, благодаря тому, что растёт интенсивность, увеличилось на 145%. У сельхозпредприятий нет таких результатов. Хотелось бы сохранить этот прогресс.

В мировой практике откорм бычков является индустриальным производством. Например, в Канаде на одной откормочной площадке находится 200 тыс. животных, куда многочисленные фермеры привозят своих бычков в возрасте примерно 12 месяцев. Промышленные предприятия не занимаются стадией «корова-телёнок» – этой стадией занимаются фермеры. Хорошо бы, чтобы КФХ покупали коров соответствующей генетики у крупных предприятий и получали скот высокого качества. А крупное предприятие потом выкупало у фермеров бычков на откорм по гарантированной цене, при которой фермер обязательно получит прибыль.

Проблема в том, что люди у нас не очень обязательные. Нужна очень чёткая и взаимо ответственная кооперация. Фермеры по отдельности мало чего смогут достичь. Для откормочных площадок нужна ритмичная поставка телят с определёнными характеристиками.  Вообще мясному скотоводству не хватает нормальной инфраструктуры: у нас нет скотных дворов как бирж, где скот продается, аукционов нет, у нас нет достаточное информации о генетических характеристиках скота. В племенных хозяйствах весь скот считается племенным, но некоторых животных только на мясо и нужно отдать. У нас не хозяйства должны быть племенными, а животные.

– Дешевое зерно стимулирует развитие мясного скотоводства?

– Совсем не стимулирует. Потому что зерно сегодня дешёвое, а завтра дорогое. И нетелей вы купили сегодня, а мясо получите через три года. Вообще такие низкие цены на зерновые не вселяют оптимизма в плане будущих урожаев. Что будет дальше с технологиями, удобрениями? Самый быстрый путь к высоким ценам – это низкие цены. Оно порождают разорение, сворачивание бизнеса и дефицит. И это правило работает и в отношении растениеводства, и в отношении животноводства.